Камчатка-99. Первый визит сноубордистов

Гастроли столичных райдеров на Камчатке: вечер удался! … Эпическая картина разворачивалась на наших глазах: группами и поодиночке, с семьями, с детьми на плечах, публика стекалась к месту соревнований.

Журнал: «Вертикальный мир» № 12, 1999 год
Фото: Наталья Лапина

— Что там видно, Андрей, в иллюминаторе?
— Видно море… И киты... Они прямо выпрыгивают из воды... И делают бэкфлип. А может, и 360.

— А Камчатку видно?
— Да, видно... Вижу вулканы, много снега. И большой трамплин. Но... мне кажется, там жесткое приземление. А еще вижу много веселья. Музыки и веселья. Да, такое плотное, упругое, пульсирующее веселье. Прямо вся Камчатка веселится.

— Чего бы ты хотел больше всего попробовать на Камчатке?
— Вертолетное катание. Да, пожалуй… Прокатиться с вулкана. Это было бы здорово.

Из разговора в самолете с Андреем «Перестрелкой» Лавровым.

НА ВОСТОК

Значит, все по порядку… Ближе к концу декабря в передовых кругах московского сноубордического движения прошел слух. Мол, теперь к традиционным путям зимне-весенней миграции — Приэльбрусье, Домбай, Кировск, Красная Поляна — добавилось новое направление. Взоры сноубордеров все чаще обращались на восток, где в далекой рассветной дымке величественные вулканы встают из Тихого океана. Там ‚ говорили они, многокилометровые спуски, бескрайние целинные склоны, и сноубордеров любят, как родных...

Толком известно было немного. Ключевыми словами были: Камчатка, сноуборд, праздник, бигэйр, соревнования и — внимание! — вертолетное катание. Для настоящего любителя целины последняя приманка действует безотказно. А тут еще билеты подешевели, в пересчете на у.е. К тому же, Макс Балаховский и его Камчатская ассоциация сноуборда пригласили лучших райдеров Москвы и Питера, оплатив им дорогу. Мероприятие обещало быть серьезным. На всякий случай мы проконсультировались у Каменева, который бывал везде, даже у людоедов на Новой Гвинее. «Место классное. Но с погодой можно попасть по полной программе», — коротко прокомментировал он. Все же мы рискнули — и не пожалели.

ПРАВО РУЛЯ!

В аэропорту Елизово нас, как и всех остальных пассажиров, встречала кавалькада японских джипов всех расцветок и мастей, а также сам Макс и его братья по крови — камчатские сноубордеры. «Наши» машины выделялись досками на крыше и обилием сноубордических наклеек, среди которых преобладающими были «Камчатка Surf» и «Камчатская ассоциация сноуборда». Единственной машиной с левым рулем оказался ПАЗик с крупной надписью вдоль по борту: «Камчатские приключения». Приключения начинались… На вопрос о том, не пора ли сменить дорожное движение на левостороннее, водитель ПАЗика заметил: «В принципе, можно было бы. Да только придется все светофоры переставлять — вот где загвоздка».

Трехкилометровая громада Корякского вулкана нависала над нами всю дорогу из Елизово в Петропавловск. Он стоял, как гигантский сторожевой осьминог. В ложбинах между темными скальными ребрами-щупальцами лежал поля задутого ветром наста. Казалось, что снега не слишком много — пока через три дня не разразилась жестокая пурга.

В уютном кафе гостиницы «Петропавловск» нас ожидал ужин при свечах — света не было уже неделю, а может и больше — никто толком не помнил. Две новости в этот вечер были главными на волнах камчатского радио: завтрашний сноубордический праздник на главной площади города и прибытие танкера с топливом. Одно не могло произойти без другого: надо было освещать трамплин, да и какой праздник без света? К счастью, танкер пришел вовремя.

«ПОЗНАКОМЛЮСЬ СО СНОУБОРДЕРОМ ИЛИ КРУТЫМ ГОРНОЛЫЖНИКОМ»

Такое объявление в местной газете недвусмысленно указывало на пользу занятия сноубордом и его социальную роль в жизни Петропавловска-Камчатского. Доказательства не заставили себя ждать: в день соревнований, ближе к пяти часам вечера наши попытки доехать до главного места действия закончились километра за два до цели: дальше все было забито машинами и проехать было совершенно невозможно. Пришлось идти пешком. Любовь камчатцев к сноуборду или к народным гуляниям, или к тому и другому одновременно предстала во всей красе.

Эпическая картина разворачивалась на наших глазах: группами и поодиночке, с семьями, с детьми на плечах, публика стекалась к месту соревнований. На площади перед трамплином, помимо сцены для музыкантов, для увеселения публики были построены ледяная горка, снежный городок и многочисленные ларьки общепита, а также организовано катание на лошадях.

Не без труда пробившись к трамплину, на котором уже заканчивались квалификационные прыжки, мы обнаружили там грустного (мягко говоря) Перестрелку. Словив канта на неровности вылета, он неудачно приземлился и сломал (потом выяснилось, что сильно ушиб) ребро. Понятно, что о дальнейшем участии в соревнованиях не могло быть и речи. Каково было ему, одному из лучших российских сноубордеров, а в смысле стиля, пожалуй, просто лучшему, объяснять не нужно: праздник, ради которого он, в основном, и прилетел на Камчатку, продолжился, но уже без его участия. Слова о жестком приземлении, сказанные в самолете, оказались пророческими, и не только для него.

Макс «Камчатский» был безусловным фаворитом зрителей и должен был несомненно оказаться в суперфинале, а может и выиграть эти соревнования — на радость камчатской публике. Каждый раз после слов ведущего: «А сейчас... На нашем трамплине… Макс Балаховский!» — площадь взрывалась аплодисментами и криками одобрения. Но — выбитое на приземлении плечо, и место в суперфинале оказалось свободным. «Эх, жаль, — говорил Макс. — А я такой трюк приготовил для суперфинала. Действительно супер! Специально тренировался, отрабатывал»... Несмотря на укол обезболивающего, разговаривать ему было явно тяжело.

В суперфинал вышли Рома Дырин «Акробат», Андрей Волчков «Кирпич» и Гоша «Питерский». Благодаря своему коронному бэкфлипу — высокому затяжному сальто назад — Гоша сменил Макса на пьедестале фаворита петропавловской публики. Была здесь, похоже, и другая причина. Дело в том, что «Питер» — по-камчатски значит Петропавловск, и слова ведущего «Гоша из Питера» воспринимались, похоже, именно так. Естественно, зрители болели за «своего» Гошу, а не за каких-то там понаехавших «москвачей».

Рома Акробат, стоя на освещенном трамплине, дирижировал публикой, как истинный шоумен. «Го-ша! Го-ша! Го-о-ша!» — скандировала многотысячная площадь при каждом взмахе его рук. Едва ли предполагали зрители, что не Гоша ‚ а именно Рома выиграет соревнования — за технику и разнообразие трюков. Но если победа и досталась Роме, то всенародная слава — безусловно, Гоше. Окруженный толпой, он раздавал автографы направо и налево, а какой-то растроганный папаша даже привел ему свою дочку на выданье.

Камчатские парни, кстати сказать, тоже зажигали неслабо. Но уровень техники у их континентальных собратьев пока оказался выше. Пока...

ХЕЛИСКИ

Четыре дня пурги и два — ожидания вертолета, нанесли нашей московско-питерской компании тяжелый моральный урон. Разложение рядов достигло критической отметки. Кто пил стаканами белую, кто ел ложками красную — в смысле икру. И то, и другое не помогало. Слово «вертолет» лучше было не произносить вслух, не рискуя вызвать у собеседников приступов нервного смеха, глубокой апатии или прямой агрессии. Многие, даже несмотря на задержанные из-за пурги рейсы, успели улететь обратно. Но самые стойкие — дождались.

Оранжевый вертолет с голубой полосой и закопченным хвостом, так хорошо знакомый всем российским любителям путешествий, взлетел и взял курс на Вилючинский вулкан. Внизу, разбросанные между сопками и бухтой, проплывали коробочки петропавловских пятиэтажек, башенные краны порта, стоящие на рейде суда. Ледяная каша — шуга — причудливыми узорами разрисовала поверхность Авачинской бухты. Позади остались скалы «Три брата», стоящие прямо посреди океана у входа в бухту, и мы полетели над океаном.

Даже из вертолета на зеленой прибрежной воде были хорошо видны длинные белые гребни океанского прибоя, облизывающие вулканический песок. Черная полоса пляжа смотрелась еще контрастнее на фоне покрытого снегом, изрезанного гористого берега. Мы свернули в боковую долину, и через пятнадцать минут справа открылись крутые склоны Вилючинского вулкана, уходящие от нашего вертолета вверх — еще на пару километров. На гребне напротив, через долину реки Родниковая, мы и высадились для своего первого спуска.

Рельеф внетрассового катания на Камчатке достаточно интересен и разнообразен. Есть поля хорошей, пушистой целины, встречается и наст, и ветровые карнизы — для любителей прыжков, и крутые, экстремальные склоны — в основном на вулканах и рядом. Вертолет ждал нас внизу, на базе «Родниковая». О ней стоит сказать особо.

Когда-то здесь была старая шахта и заброшенный поселок геологов, а теперь база отдыха, построенная руками энтузиастов из альпинистского клуба «Алней». Завбазой Владимир Шевцов — альпинист, «Снежный барс», знаток камчатских целинных спусков. Но, наверное, одно из главных его достижений — именно «Алней», которому уже 10 лет. Летом «Алней» проводит экологические школы и лагеря, путешествия и экспедиции, а зимой переключается на горные лыжи. Земля Камчатки вообще богата энтузиастами и подвижниками. Может, просто повезло на хорошие встречи, но нам показалось, что это действительно так.

Ну вот, пожалуй, пока и все о Камчатке.

Да, чуть не забыли выразить благодарность от имени нашего журнала городской администрации и Спорткомитету Петропавловска, Камчатской ассоциации сноуборда за организацию таких замечательных соревнований. Пожелаем им всем дальнейших успехов в развитии сноуборда на Камчатке.