Контрасты французских Альп
Как строить горнолыжные курорты — этим вопросом задается Владимир Преображенский по итогам Олимпийских игр-1968 в Гренобле.
Журнал: «Физкультура и спорт» № 4, 1968 год
Текст: Владимир Преображенский
В 100 км от Гренобля, в горных местечках Бельвиль — Мерибель — Куршевель, перед самым началом Олимпийских игр состоялась XIV международная встреча журналистов-горнолыжников, в которой пятый раз приняла участие делегация СССР.
Владимир Преображенский — член редколлегии и редактор отдела нашего журнала, четырежды побеждал на спортивных трассах в предыдущих встречах.
На сей раз он вернулся домой с кубком за второе место в специальном слаломе. Ниже мы помещаем его впечатления об этой встрече, в программу которой, как известно, входили не только состязания по слалому и слалому-гиганту, но и беседы журналистов за круглым столом.
Мы провожаем олимпийский огонь
Его сбросили к нам в Бельвиль с самолета на парашюте. И мы, более двухсот журналистов из 26 стран, задрав головы в синее небо, стояли и смотрели, как он спускается.
Собственно говоря, вначале пламени не было видно — белый снег, ослепительное альпийское солнце обесцветили желтый колеблющийся язычок. Но когда после официальных церемоний внизу факел подняли на подъемниках к перевалу,— небо за Монбланом уже заиграло вечерними красками, на снег наползали голубые тени, и огонь ожил, засветился красным тюльпаном!
Легкая серна рванулась от нас с темнеющих скал, отбежала и остановилась у кручи, испуганно фыркая. Но потом и она успокоилась, начала выщипывать под камнями траву, видно, тоже сообразила, что огонь этот мирный.
С перевала факел повезли лучшие местные горнолыжные тренеры. По целине, по темнеющим склонам плели они узоры своих поворотов и пели на ходу «Марсельезу». Обрывки песни долетали до нас, а факел казался звездою, упавшей в ущелье с неба.
— Теперь ты понимаешь, как рождаются Жаны Килли и сестры Гойчель? — спросил у меня мой друг, чешский журналист Павел Борский, когда мы тронулись назад, в Бельвиль. — Тридцать километров впотьмах, на лыжах, через два перевала!
Как они строят
А на следующий день, как и в другие дни, мы тоже беспрерывно путешествовали по Альпам (вверх — на подъемниках, вниз — на лыжах!) состязались на трассах, даже проделали тот же путь за огнем через два перевала: Бельвиль — Мерибель — Куршевель. И по дороге любовались лыжными следами французских тренеров, лишний раз убеждаясь в поразительном их мастерстве.
Едва выпадет ночью снег, все они как один на вершинах ждут солнца. И едут вниз, вспарывая сверкающий снег поворотами! Дух захватывает, когда потом глядишь на те следы, оставленные и застывшие на всех склонах, где только держится снег. В них и мужество человека, в них и зов к величайшему мастерству, в них и гордость французской слаломной школы, и живая ошеломляющая реклама ее. В них и профилактика склонов от оползней и лавин: застывшие слаломные петли, будто гвозди, скрепляют снежные склоны. В них и любовь французов к лыжам, снегу, горам, красоте и солнцу, потому что без нее никто не сумел бы так спуститься по этим кручам!..
— Как мы строим в горах лыжные лифты и отели? — говорил в один из вечеров в полутемном просторном холле, показывая схемы и цветные диапозитивы, комиссар по вопросам туризма Франции Рованель. — Раньше мы строили маленькие отели, но теперь отказались от них и в Бельвиле возводим 14-этажные гостиницы. Они более вместительны и занимают гораздо меньше земли. Мелкие отели по площади — целый город. Это плохо.
Подъемники ставим рядом с отелями и так, чтобы освоить ими целый горный район: поднялся на гребень и спустился в другое ущелье, из него — в третье, четвертое, потом — назад.
И самое главное, характерное для всего этого нового горного района Франции — лыжные лифты. Мы строим их в первую очередь, с опережением. Вот здесь, в Бельвиле, у нас пока всего 2 гостиницы на 2000 коек, а подъемников уже 8, с общей пропускной способностью до 5600 лыжников за один час! Из каких соображений мы исходим: канатные дороги дают быструю отдачу капиталовложений, они привлекают людей; люди могут приехать в горы на машинах и автобусах на один день — покататься, поесть и уехать обратно. А когда у канаток выстраиваются длинные очереди, спуски с горы теряют смысл и привлекательность.
Мы слушаем комиссара по туризму, записываем кое-что, а мысли наши невольно перелетают домой, к нашим старым и вновь строящимся горнолыжным базам.
Домбайская поляна. Там давным-давно полно альплагерей. Почти рядом — в тридцати километрах — есть громадный курорт Теберда, куда на день тоже могут приехать (и едут!) на автобусах и машинах отдыхающие. Но новое строительство на поляне мы начали все же с гостиницы... подъемник заморозили на корню.
Кировск, город с многотысячным населением, окружен кольцом гор. Склоны начинаются у крыльца дома. Перекинь для местных жителей несколько канаток через хребет — сразу рванет вперед наш горнолыжный спорт! Но строительство в Кировске мы повели тоже с дома — базы для кировчан; большую канатку строим черепашьими темпами.
Бакуриани — снова длиннющие очереди у единственной кресельной дороги. Она захлебывается от наплыва людей. А грузинские товарищи строят еще и еще лыжные базы, а не канатки.
Чегет. Тут мы начали все умнее — с канатной дороги. Приплюсовали к ней вскоре еще две. И убедились, что и их не хватает. Зимой и летом из Пятигорска, Кисловодска, Железноводска, Нальчика, Ессентуков на машинах и автобусах всего на один-два дня едут и едут туда люди.
Нет, нам надо в корне менять свои взгляды на горное строительство. И отсюда, из Франции, это виднее. Даже наш положительный чегетский опыт с канатками — чрезвычайно робок!
Видали мы тут и скоростные легкие (пустотелые) лыжные лифты из дюралюминия фирмы «Помогальского». И это, наверное, тоже выгодно. Поднимать на хребты тяжелые, многотонные фермы-мачты из железа очень накладно.
Видали мы и различные тракторы с прицепами из барабанов, скребков и прочего, уминающие туристские трассы. Видали и легкие ручные катки и «ножи» для заравнивания лыжных следов. Вверх их поднимают на лифтах, а вниз лихо спускают лыжники, поднимая в воздух фонтаны снега… Неразрешимая с виду проблема — подготовка трасс — решена.
— Наши сельские горные районы с неплодородной землей до сих пор чрезвычайно бедны, — продолжает между тем комиссар Рованель. — Приехавший турист еще может увидеть семьи крестьян, которые живут в хлеве вместе со скотом. Их разделяют только деревянные колья, вбитые в земляной пол. И строя в этих местах подъемники и гостиницы, мы пытаемся облегчить положение местных крестьян: они идут на работу — обслуживают туристов, продают в рестораны молочные продукты.
Да, мы видели и эту сторону Альп: полюс богатства и полюс бедности.
И еще одна не очень веселая эволюция резанула по сердцу. Когда я был в Куршевеле семь лет назад (и даже жил в той же гостинице «Корлина»), городок этот только строился, отели были просты. «Они рассчитаны на среднего француза», — так тогда много и охотно говорили здесь, демонстрируя индивидуальные кухоньки с газовыми горелками на одну семью. «Приготовить на газе дешевле, чем идти в ресторан».
Но теперь отель «Корлина» и другие отели перестроены. Газовых горелок нет и в помине. Средним французом не пахнет. Лак и дерево. Роскошь. Куршевель — международный курорт высокого класса. Индивидуальное обучение горнолыжной технике у тренера стоит 26 франков за час и выше!
Видно, захлебнулась и канула в годы та гуманная идея — баллада о горах, лыжах, солнце и французе со средним заработком. Он по-прежнему живет и трудится в Париже, Марселе, Лионе — дышит выхлопными газами автомашин. Частные владельцы гостиниц сию социальную проблему решают весьма несложно: один богатый иностранный турист дает больше дохода, чем 20 средних французов, а кто же хочет получать меньше?!
Локоть друга
— Почему вы не были прошлый раз? Почему вы не выступаете полной командой? У вас мало журналистов-горнолыжников? — такие вопросы, радуясь нашему приезду на встречу, почти всегда задают друзья из социалистических стран.
И действительно, кроме личных состязаний тут неофициально подсчитываются и командные результаты. Вот и на этот раз первое место у итальянцев, второе — у югославов, третье — У поляков. А на предыдущих встречах, как правило, первенствовали Югославия, Польша, Чехословакия — страны, в Союзах журналистов которых созданы лыжные клубы, насчитывающие от сорока до восьмидесяти человек.
Я перебираю в памяти наших журналистов, которые владеют горными лыжами. Могли бы мы выставить команду?.. Да! Несомненно! Двадцать человек насчитываю я без труда — В. Гиппенрейтер, Н. Железнов, В. Мельников, Ю. Дзарданов, А. Малеинов, Е. Симонов и К. Симонов, Н. Трунова, М. Вискова, Н. Попов, В. Захарченко, Ю. Визбор... И, думаю, настало время подумать нам дома о команде серьезно.
Журнал: «Физкультура и спорт» № 4, 1968 год
Текст: Владимир Преображенский
В 100 км от Гренобля, в горных местечках Бельвиль — Мерибель — Куршевель, перед самым началом Олимпийских игр состоялась XIV международная встреча журналистов-горнолыжников, в которой пятый раз приняла участие делегация СССР.
Владимир Преображенский — член редколлегии и редактор отдела нашего журнала, четырежды побеждал на спортивных трассах в предыдущих встречах.
На сей раз он вернулся домой с кубком за второе место в специальном слаломе. Ниже мы помещаем его впечатления об этой встрече, в программу которой, как известно, входили не только состязания по слалому и слалому-гиганту, но и беседы журналистов за круглым столом.
Мы провожаем олимпийский огонь
Его сбросили к нам в Бельвиль с самолета на парашюте. И мы, более двухсот журналистов из 26 стран, задрав головы в синее небо, стояли и смотрели, как он спускается.
Собственно говоря, вначале пламени не было видно — белый снег, ослепительное альпийское солнце обесцветили желтый колеблющийся язычок. Но когда после официальных церемоний внизу факел подняли на подъемниках к перевалу,— небо за Монбланом уже заиграло вечерними красками, на снег наползали голубые тени, и огонь ожил, засветился красным тюльпаном!
Легкая серна рванулась от нас с темнеющих скал, отбежала и остановилась у кручи, испуганно фыркая. Но потом и она успокоилась, начала выщипывать под камнями траву, видно, тоже сообразила, что огонь этот мирный.
С перевала факел повезли лучшие местные горнолыжные тренеры. По целине, по темнеющим склонам плели они узоры своих поворотов и пели на ходу «Марсельезу». Обрывки песни долетали до нас, а факел казался звездою, упавшей в ущелье с неба.
— Теперь ты понимаешь, как рождаются Жаны Килли и сестры Гойчель? — спросил у меня мой друг, чешский журналист Павел Борский, когда мы тронулись назад, в Бельвиль. — Тридцать километров впотьмах, на лыжах, через два перевала!
Как они строят
А на следующий день, как и в другие дни, мы тоже беспрерывно путешествовали по Альпам (вверх — на подъемниках, вниз — на лыжах!) состязались на трассах, даже проделали тот же путь за огнем через два перевала: Бельвиль — Мерибель — Куршевель. И по дороге любовались лыжными следами французских тренеров, лишний раз убеждаясь в поразительном их мастерстве.
Едва выпадет ночью снег, все они как один на вершинах ждут солнца. И едут вниз, вспарывая сверкающий снег поворотами! Дух захватывает, когда потом глядишь на те следы, оставленные и застывшие на всех склонах, где только держится снег. В них и мужество человека, в них и зов к величайшему мастерству, в них и гордость французской слаломной школы, и живая ошеломляющая реклама ее. В них и профилактика склонов от оползней и лавин: застывшие слаломные петли, будто гвозди, скрепляют снежные склоны. В них и любовь французов к лыжам, снегу, горам, красоте и солнцу, потому что без нее никто не сумел бы так спуститься по этим кручам!..
— Как мы строим в горах лыжные лифты и отели? — говорил в один из вечеров в полутемном просторном холле, показывая схемы и цветные диапозитивы, комиссар по вопросам туризма Франции Рованель. — Раньше мы строили маленькие отели, но теперь отказались от них и в Бельвиле возводим 14-этажные гостиницы. Они более вместительны и занимают гораздо меньше земли. Мелкие отели по площади — целый город. Это плохо.
Подъемники ставим рядом с отелями и так, чтобы освоить ими целый горный район: поднялся на гребень и спустился в другое ущелье, из него — в третье, четвертое, потом — назад.
И самое главное, характерное для всего этого нового горного района Франции — лыжные лифты. Мы строим их в первую очередь, с опережением. Вот здесь, в Бельвиле, у нас пока всего 2 гостиницы на 2000 коек, а подъемников уже 8, с общей пропускной способностью до 5600 лыжников за один час! Из каких соображений мы исходим: канатные дороги дают быструю отдачу капиталовложений, они привлекают людей; люди могут приехать в горы на машинах и автобусах на один день — покататься, поесть и уехать обратно. А когда у канаток выстраиваются длинные очереди, спуски с горы теряют смысл и привлекательность.
Мы слушаем комиссара по туризму, записываем кое-что, а мысли наши невольно перелетают домой, к нашим старым и вновь строящимся горнолыжным базам.
Домбайская поляна. Там давным-давно полно альплагерей. Почти рядом — в тридцати километрах — есть громадный курорт Теберда, куда на день тоже могут приехать (и едут!) на автобусах и машинах отдыхающие. Но новое строительство на поляне мы начали все же с гостиницы... подъемник заморозили на корню.
Кировск, город с многотысячным населением, окружен кольцом гор. Склоны начинаются у крыльца дома. Перекинь для местных жителей несколько канаток через хребет — сразу рванет вперед наш горнолыжный спорт! Но строительство в Кировске мы повели тоже с дома — базы для кировчан; большую канатку строим черепашьими темпами.
Бакуриани — снова длиннющие очереди у единственной кресельной дороги. Она захлебывается от наплыва людей. А грузинские товарищи строят еще и еще лыжные базы, а не канатки.
Чегет. Тут мы начали все умнее — с канатной дороги. Приплюсовали к ней вскоре еще две. И убедились, что и их не хватает. Зимой и летом из Пятигорска, Кисловодска, Железноводска, Нальчика, Ессентуков на машинах и автобусах всего на один-два дня едут и едут туда люди.
Нет, нам надо в корне менять свои взгляды на горное строительство. И отсюда, из Франции, это виднее. Даже наш положительный чегетский опыт с канатками — чрезвычайно робок!
Видали мы тут и скоростные легкие (пустотелые) лыжные лифты из дюралюминия фирмы «Помогальского». И это, наверное, тоже выгодно. Поднимать на хребты тяжелые, многотонные фермы-мачты из железа очень накладно.
Видали мы и различные тракторы с прицепами из барабанов, скребков и прочего, уминающие туристские трассы. Видали и легкие ручные катки и «ножи» для заравнивания лыжных следов. Вверх их поднимают на лифтах, а вниз лихо спускают лыжники, поднимая в воздух фонтаны снега… Неразрешимая с виду проблема — подготовка трасс — решена.
— Наши сельские горные районы с неплодородной землей до сих пор чрезвычайно бедны, — продолжает между тем комиссар Рованель. — Приехавший турист еще может увидеть семьи крестьян, которые живут в хлеве вместе со скотом. Их разделяют только деревянные колья, вбитые в земляной пол. И строя в этих местах подъемники и гостиницы, мы пытаемся облегчить положение местных крестьян: они идут на работу — обслуживают туристов, продают в рестораны молочные продукты.
Да, мы видели и эту сторону Альп: полюс богатства и полюс бедности.
И еще одна не очень веселая эволюция резанула по сердцу. Когда я был в Куршевеле семь лет назад (и даже жил в той же гостинице «Корлина»), городок этот только строился, отели были просты. «Они рассчитаны на среднего француза», — так тогда много и охотно говорили здесь, демонстрируя индивидуальные кухоньки с газовыми горелками на одну семью. «Приготовить на газе дешевле, чем идти в ресторан».
Но теперь отель «Корлина» и другие отели перестроены. Газовых горелок нет и в помине. Средним французом не пахнет. Лак и дерево. Роскошь. Куршевель — международный курорт высокого класса. Индивидуальное обучение горнолыжной технике у тренера стоит 26 франков за час и выше!
Видно, захлебнулась и канула в годы та гуманная идея — баллада о горах, лыжах, солнце и французе со средним заработком. Он по-прежнему живет и трудится в Париже, Марселе, Лионе — дышит выхлопными газами автомашин. Частные владельцы гостиниц сию социальную проблему решают весьма несложно: один богатый иностранный турист дает больше дохода, чем 20 средних французов, а кто же хочет получать меньше?!
Локоть друга
— Почему вы не были прошлый раз? Почему вы не выступаете полной командой? У вас мало журналистов-горнолыжников? — такие вопросы, радуясь нашему приезду на встречу, почти всегда задают друзья из социалистических стран.
И действительно, кроме личных состязаний тут неофициально подсчитываются и командные результаты. Вот и на этот раз первое место у итальянцев, второе — у югославов, третье — У поляков. А на предыдущих встречах, как правило, первенствовали Югославия, Польша, Чехословакия — страны, в Союзах журналистов которых созданы лыжные клубы, насчитывающие от сорока до восьмидесяти человек.
Я перебираю в памяти наших журналистов, которые владеют горными лыжами. Могли бы мы выставить команду?.. Да! Несомненно! Двадцать человек насчитываю я без труда — В. Гиппенрейтер, Н. Железнов, В. Мельников, Ю. Дзарданов, А. Малеинов, Е. Симонов и К. Симонов, Н. Трунова, М. Вискова, Н. Попов, В. Захарченко, Ю. Визбор... И, думаю, настало время подумать нам дома о команде серьезно.
Люди: Владимир Преображенский
Автор: Владимир Преображенский
Издание: «Физкультура и спорт»
Годы: 1968