Костя Ветошкин: О.П.А. Начало
«Друзья — как тренеры, только не заставляют тебя бегать по утрам». Константин Ветошкин выходит из тени старшего брата в интервью Александре Валаевой.
Журнал: «SKI Стайл» № 20, 2009 год
Текст: Александра Валаева
Фото: Артем Розов, Николай Дунаевский
Константин Ветошкин
— Как тебе живется в тени славы брата? Когда говорят «Ветошкин», то в первую очередь имеют в виду Женю.
— Меня это не особенно цепляет. Конечно, он уже сделал себе имя, поэтому его знают. А я редко появляюсь в СМИ, и меня не вспоминают.
— Ты в ньюскуле идешь своим путем?
— Я катаюсь для себя, мне это нравится. Не то чтобы ничего больше не умею, но я живу этим. Ньюскул не работа и не хобби, просто жизнь.
— Как тебе видится состояние ньюскула — в Москве, в стране?
— Плачевное. Очень плачевное. Индустрия не развита вообще. Сейчас кризис, компании-спонсоры либо выгоняют райдеров совсем, либо говорят: мы не можем дать вам лыжи из-за кризиса. Это все левые отмазки: чтобы у компаний с мировым именем не было для ребят лыж — бред.
— Как ты думаешь, от райдеров что-нибудь зависит?
— Да, но в основном все зависит от компаний, потому что большинство райдеров и показали бы себя, но нет финансовых возможностей. Возьмем для примера меня и моих друзей — мы тренируемся, но чтобы выехать куда-то на соревнования, нужны деньги. Как мы будем развивать индустрию, катаясь, грубо говоря, у себя во дворе, показывая трюки только своим друзьям? Сами-то мы прогрессируем, но не ньюскул в целом.
— Где вы катаетесь?
— В основном в Крылатском. И частенько в Новопеределкине.
— То есть на всю Москву два парка?
— Да.
— Вы думали о том, чтобы инициировать строительство парка где-нибудь еще?
— Да, конечно. У нас было два проекта по постройке парков. Мы ходили в компании, просили финансовой поддержки, говорили, что есть проект, есть смета. Но это никому неинтересно. Не понимаю, почему. Ньюскул — один из самых зрелищных видов зимнего спорта. Он стремительно развивается в мире. Люди делают сумасшедшие трюки — красивые, зрелищные, опасные…
— Что для тебя самое интересное в ньюскуле?
— Трюки, трюки и еще раз трюки.
— А в самих трюках что? Чего добиваешься, когда делаешь трюк?
— Чтобы было высоко, красиво и, естественно, поставлено на ноги, а не на голову.
— Стремишься к запредельным вращениям или к большим амплитудам?
— Чтобы прыгнуть дикое вращение, нужна фундаментальная подготовка. Есть люди, которые говорят: «А! Сейчас пойду и сделаю!». Потом мы их собираем по склону. Это неправильный подход. Я никогда не стремился к такому. Трюки надо осваивать постепенно, маленькими шажочками.
— Какой у тебя сейчас максимально сложный трюк?
— В прошлом сезоне на Турнире 15 прыгнул cork 1080. В этом сезоне пока еще не было возможности для него, да и фигуру подходящую только недавно построили. Чтобы поставить такой трюк, нужна большая высота и довольно приличный пролет.
— Каким ты был на Турнире 15?
— Я не участвовал в финале. На разминке упал и сломал вторую лыжу. За два дня сломал две лыжи из двух разных пар и немного покарябал спину.
— Как ты тренируешься? Кроме того, что оттачиваешь трюки на фигурах? Батут? Водный трамплин?
— Батут — естественно. Он помогает представить, что с тобой будет происходить в воздухе во время прыжка. Водный трамплин — тоже очень хорошая штука. Благодаря ему уровень повышается в геометрической прогрессии. Но нет толку от водного трамплина, если ты не можешь в течение недели поставить трюк на снегу. То есть попрыгал на водном трамплине и, чтобы был эффект, надо сразу ехать на снег. Тогда мозг и тело привыкают к определенному движению. Некоторые трюки страшно ставить без такой специфической подготовки. Также летом — немного ролики, это подготовка к джиббингу.
— Как тебе приходит идея нового трюка?
— С этим мне помогают друзья, они смотрят, анализируют, что я делаю, и говорят: у тебя пролета хватает, крутки хватает, попробуй такой трюк. Так мы друг друга и тренируем. Катаемся втроем-вчетвером: я, Саша и Коля Сучковы, наш оператор Александр Королев, и постоянно друг другу подсказываем. Подстегиваем на новые трюки. Это очень важно, чтобы тебе со стороны сказали, что у тебя получится. Хороший психологический ход: тебе просто говорят, и ты начинаешь в себя верить.
— Ты сказал, что катаешься 15-й сезон — тренировался в спортивной школе?
— Да, я профессиональный могулист. Действующий. 7 или 8 лет занимаюсь могулом. Состою в сборной Москвы. Сезон или два был в молодежной сборной России.
— Какая для тебя сейчас основная дисциплина в ньюскуле — джиб, прыжки?
— И то, и другое. Но прыгать люблю больше, потому что люблю летать. Прыгать можно только зимой, а джиббить и зимой, и летом — есть снег, нет снега. Поэтому зимой я джиб отставляю на задний план. Бигэйр и, по возможности, бэккантри-фристайл. Если выезжаем в горы, обязательно строим трамплинчик.
— Фрирайд?
— Фрирайда как такового я и не пробовал. Мне нравится кататься, но в фрирайдовых соревнованиях не участвовал.
— Из могулистов выходят самые лучшие фрирайдеры.
— Знаю. Но пока есть возможность, надо летать. Может, когда стану старым и лень будет прыгать...
— А прыжки на естественном рельефе тебя не привлекают?
— Я прыгал с небольших скал в Кировске, но не мое это. Если есть трамплин, ты знаешь, куда улетишь, насколько высоко и далеко. А на естественном рельефе оступился и улетел метров на десять пониже. Не очень-то приятно. Хотя адреналина больше.
—Тебе нравится управлять своим полетом?
— Да. Но не всегда получается.
— Самая серьезная твоя цель на сегодняшний день?
— Не травмироваться. Остальное все будет. Самое опасное — это травма. Она останавливает прогресс. Из-за травмы прекращается работа со спонсорами.
— Это регулируемый процесс — не травмироваться?
— Да, естественно. Для этого надо постоянно тренироваться. Тело должно быть физически подготовлено к любому падению. Без этого тебе страшно, можно наделать кучу глупостей.
— Согласен ли ты с тем, что человек рискует в основном, если не соотносит своих возможностей с тем, что хочет сделать?
— Это даже не обсуждается, хотя иногда если ты не перепрыгнешь планку страха, можешь так и остаться на всю жизнь в низах. Здесь тоже помогают друзья, которые с тобой катаются. Они со стороны видят гораздо больше, чем ты чувствуешь. Они как тренеры, только не заставляют тебя бегать по утрам.
— Вдохновляют ли тебя примеры великих ньюскулеров нашего времени? Видео, трансляции?
— Вдохновляют, но больше дают пищу для мозга. Смотришь и понимаешь, что люди сейчас прыгают. Начинаешь анализировать, можешь ли это сделать или кто-то еще в России. Думаешь: завтра поеду на Эльбрус, построю трамплин, и на нем можно будет попробовать такой трюк. А какой смысл восхищаться людьми, которые живут в горах и катаются каждый день? У них есть возможность подойти к ратратчику и попросить: построй мне такую-то фигуру, я буду тренироваться. У меня такой возможности нет. У них по-любому будет что-то новое. Так что зачем догонять их, нужно просто поднимать свой уровень катания. И я не слишком много смотрю всякие трансляции и видео.
— В этом сезоне какой-нибудь трюк восхитил тебя до такой степени, что ты сказал: «О!»?
— Были такие трюки.
— А что-нибудь из ряда вон выходящее произошло в мировом ньюскуле?
— Только что на X-Games Саймон Дюмон выиграл биг-эйр. Когда Йон Олссон прыгнул switch double cork, а Дюмон прыгнул двойное сальто вперед и победил.
— Это тебя поразило?
— Это бред. Это неправильно и нелогично. Двойное сальто вперед гораздо проще, чем трюк Олссона.
— Стрит много катаете?
— Не так много, но стараемся чаще выезжать, чтобы время даром не пропадало — снега и так нет в столице. Но у нас в последнее время линия неудач: то генератор не заводится, то вообще сломается, то мы лопаты забудем.
— Проблем с милицией не возникает?
— Частенько. Договариваемся, никогда не платим. Придумываем разные отмазки — рекламу снимаем, еще что-то. Или идите, спросите вон у тех. Обычно работает. А если не работает, уходим на час-два, потом возвращаемся. Или стараемся как можно быстрее отснять фигуру и уехать.
— Когда вы снимаете стрит, какая основная идея?
— Если едем с фотографом, то должна быть красивая перила, если с оператором — сложная, необычная фигура. Мы не снимаем те перилы, на которых уже катались до нас. Мы туда даже не идем, зачем? Придерживаемся такой идеи. И стараемся снимать такие места, на которые обычные люди даже не обращают внимания.
— Кто ищет такие места? Кто генератор идей?
— Да все мы. Идешь по улице, едешь в машине, увидел — оп, запомнил. Приехали, посмотрели — да, здесь можно что-то сделать. Отсняли. Нельзя — ладно. В Москве огромное количество мест для катания. И только два мешающих фактора — это пешеходы и милиционеры.
— С фотографиями понятно, их можно в интернете разместить, в журнале, это конечный продукт, что касается роликов — есть ли идея собрать их в фильм?
— Есть, мы над этой идеей работаем. Но уперлись в препятствие. Мы говорим «Саломону»: у нас есть проект, есть возможности, есть человек, который снимает. А нам в ответ: мы не знаем, кто такой Александр Королев. Это неудивительно, Потеря известен лишь в узких ньюскульных кругах. Но мы когда-нибудь сделаем этот проект, и я уверен, он будет одним из лучших.
— А Женя с вами катается?
— Нет. Хотя мы постоянно ему предлагаем. Он катается редко и в основном со сноубордистами. Раньше был с нами, потом отошел от нас.
— У тебя никогда не было порывов встать на сноуборд?
— Я считаю, что это бессмысленно. Мне, человеку, который всю жизнь катается на лыжах, на сноуборде будет неинтересно.
— Но это новые ощущения…
— Я пробовал. Мне не очень понравилось. Не могу кататься, когда две ноги вместе. Должна быть левая и правая, и чтобы ими можно было по отдельности двигать, так, как мне удобно. Хотя в горах, по пухлячку, наверное, было бы интересно покататься. Падать не больно, и совсем другие ощущения, чем кататься по укатанному склону. Карвинга на мягком сноуборде я не понимаю.
— Кто у тебя спонсор, кроме «Саломона»?
— Пока никто. Но это не слишком большая проблема. Проведу небольшую пиар-акцию в интернете, в журналах, чтобы меня начали узнавать.
— Вообще, у вас команда достаточно закрытая. Сучковы нигде не появляются…
— Им это не слишком интересно, они полностью катаются для себя.
— Но ведь когда катаешься для себя, стимула, чтобы совершенствоваться, почти нет.
— Есть. Внутри команды существует дух соперничества. И мы знаем, что можем показать, ведь не в деревне живем. В прошлом году посмотрели отчет с БГВ. Третье место занял человек с трюком misty flip 540. Братья чуть не разломали компьютер. С таким трюком выиграть приличное количество денег — смешно. Трюк ни о чем.
— А что ты ценишь в трюке?
— Он должен быть сложным.
— В чем состоит сложность трюка?
— Вращение (градус), смещение оси, грэб. Ну и, естественно, амплитуда. Чтобы трюк смотрелся. А то мы с Сашком однажды играли в «козла» — не выполнил трюк, тебе буква. В Новопеределкине на трамплине со столом 2 метра я прыгнул 900, и Сашок прыгнул 900. Градус был, грэб был, но выглядело некрасиво. Трюк должен быть эффектным.
— В Руку едешь?
— Думаю, да. А то все уже забыли, что у Жени Ветошкина есть брат.
— Что пожелаешь своим друзьям по команде и вообще всем лыжникам?
— Побольше поставленных трюков, поменьше травм и чтобы все запланированное исполнилось. Касается ли это катания, трюков, соревнований. И главное — уверенности в себе.
— Благодарности?
— Спасибо компании Salomon и Аркадию Сергееву. А также друзьям — братьям Сучковым, Банану, Зеленому и нашему оператору Александру Королеву.
Журнал: «SKI Стайл» № 20, 2009 год
Текст: Александра Валаева
Фото: Артем Розов, Николай Дунаевский
Константин Ветошкин
- 17 лет
- Учится в Московской финансово-промышленной академии на первом курсе
- 15-й сезон на лыжах — практически всю жизнь
- 1-й взрослый разряд по горным лыжам, КМС по могулу
- Спонсор: Salomon
— Как тебе живется в тени славы брата? Когда говорят «Ветошкин», то в первую очередь имеют в виду Женю.
— Меня это не особенно цепляет. Конечно, он уже сделал себе имя, поэтому его знают. А я редко появляюсь в СМИ, и меня не вспоминают.
— Ты в ньюскуле идешь своим путем?
— Я катаюсь для себя, мне это нравится. Не то чтобы ничего больше не умею, но я живу этим. Ньюскул не работа и не хобби, просто жизнь.
— Как тебе видится состояние ньюскула — в Москве, в стране?
— Плачевное. Очень плачевное. Индустрия не развита вообще. Сейчас кризис, компании-спонсоры либо выгоняют райдеров совсем, либо говорят: мы не можем дать вам лыжи из-за кризиса. Это все левые отмазки: чтобы у компаний с мировым именем не было для ребят лыж — бред.
— Как ты думаешь, от райдеров что-нибудь зависит?
— Да, но в основном все зависит от компаний, потому что большинство райдеров и показали бы себя, но нет финансовых возможностей. Возьмем для примера меня и моих друзей — мы тренируемся, но чтобы выехать куда-то на соревнования, нужны деньги. Как мы будем развивать индустрию, катаясь, грубо говоря, у себя во дворе, показывая трюки только своим друзьям? Сами-то мы прогрессируем, но не ньюскул в целом.
— Где вы катаетесь?
— В основном в Крылатском. И частенько в Новопеределкине.
— То есть на всю Москву два парка?
— Да.
— Вы думали о том, чтобы инициировать строительство парка где-нибудь еще?
— Да, конечно. У нас было два проекта по постройке парков. Мы ходили в компании, просили финансовой поддержки, говорили, что есть проект, есть смета. Но это никому неинтересно. Не понимаю, почему. Ньюскул — один из самых зрелищных видов зимнего спорта. Он стремительно развивается в мире. Люди делают сумасшедшие трюки — красивые, зрелищные, опасные…
— Что для тебя самое интересное в ньюскуле?
— Трюки, трюки и еще раз трюки.
— А в самих трюках что? Чего добиваешься, когда делаешь трюк?
— Чтобы было высоко, красиво и, естественно, поставлено на ноги, а не на голову.
— Стремишься к запредельным вращениям или к большим амплитудам?
— Чтобы прыгнуть дикое вращение, нужна фундаментальная подготовка. Есть люди, которые говорят: «А! Сейчас пойду и сделаю!». Потом мы их собираем по склону. Это неправильный подход. Я никогда не стремился к такому. Трюки надо осваивать постепенно, маленькими шажочками.
— Какой у тебя сейчас максимально сложный трюк?
— В прошлом сезоне на Турнире 15 прыгнул cork 1080. В этом сезоне пока еще не было возможности для него, да и фигуру подходящую только недавно построили. Чтобы поставить такой трюк, нужна большая высота и довольно приличный пролет.
— Каким ты был на Турнире 15?
— Я не участвовал в финале. На разминке упал и сломал вторую лыжу. За два дня сломал две лыжи из двух разных пар и немного покарябал спину.
— Как ты тренируешься? Кроме того, что оттачиваешь трюки на фигурах? Батут? Водный трамплин?
— Батут — естественно. Он помогает представить, что с тобой будет происходить в воздухе во время прыжка. Водный трамплин — тоже очень хорошая штука. Благодаря ему уровень повышается в геометрической прогрессии. Но нет толку от водного трамплина, если ты не можешь в течение недели поставить трюк на снегу. То есть попрыгал на водном трамплине и, чтобы был эффект, надо сразу ехать на снег. Тогда мозг и тело привыкают к определенному движению. Некоторые трюки страшно ставить без такой специфической подготовки. Также летом — немного ролики, это подготовка к джиббингу.
— Как тебе приходит идея нового трюка?
— С этим мне помогают друзья, они смотрят, анализируют, что я делаю, и говорят: у тебя пролета хватает, крутки хватает, попробуй такой трюк. Так мы друг друга и тренируем. Катаемся втроем-вчетвером: я, Саша и Коля Сучковы, наш оператор Александр Королев, и постоянно друг другу подсказываем. Подстегиваем на новые трюки. Это очень важно, чтобы тебе со стороны сказали, что у тебя получится. Хороший психологический ход: тебе просто говорят, и ты начинаешь в себя верить.
— Ты сказал, что катаешься 15-й сезон — тренировался в спортивной школе?
— Да, я профессиональный могулист. Действующий. 7 или 8 лет занимаюсь могулом. Состою в сборной Москвы. Сезон или два был в молодежной сборной России.
— Какая для тебя сейчас основная дисциплина в ньюскуле — джиб, прыжки?
— И то, и другое. Но прыгать люблю больше, потому что люблю летать. Прыгать можно только зимой, а джиббить и зимой, и летом — есть снег, нет снега. Поэтому зимой я джиб отставляю на задний план. Бигэйр и, по возможности, бэккантри-фристайл. Если выезжаем в горы, обязательно строим трамплинчик.
— Фрирайд?
— Фрирайда как такового я и не пробовал. Мне нравится кататься, но в фрирайдовых соревнованиях не участвовал.
— Из могулистов выходят самые лучшие фрирайдеры.
— Знаю. Но пока есть возможность, надо летать. Может, когда стану старым и лень будет прыгать...
— А прыжки на естественном рельефе тебя не привлекают?
— Я прыгал с небольших скал в Кировске, но не мое это. Если есть трамплин, ты знаешь, куда улетишь, насколько высоко и далеко. А на естественном рельефе оступился и улетел метров на десять пониже. Не очень-то приятно. Хотя адреналина больше.
—Тебе нравится управлять своим полетом?
— Да. Но не всегда получается.
— Самая серьезная твоя цель на сегодняшний день?
— Не травмироваться. Остальное все будет. Самое опасное — это травма. Она останавливает прогресс. Из-за травмы прекращается работа со спонсорами.
— Это регулируемый процесс — не травмироваться?
— Да, естественно. Для этого надо постоянно тренироваться. Тело должно быть физически подготовлено к любому падению. Без этого тебе страшно, можно наделать кучу глупостей.
— Согласен ли ты с тем, что человек рискует в основном, если не соотносит своих возможностей с тем, что хочет сделать?
— Это даже не обсуждается, хотя иногда если ты не перепрыгнешь планку страха, можешь так и остаться на всю жизнь в низах. Здесь тоже помогают друзья, которые с тобой катаются. Они со стороны видят гораздо больше, чем ты чувствуешь. Они как тренеры, только не заставляют тебя бегать по утрам.
— Вдохновляют ли тебя примеры великих ньюскулеров нашего времени? Видео, трансляции?
— Вдохновляют, но больше дают пищу для мозга. Смотришь и понимаешь, что люди сейчас прыгают. Начинаешь анализировать, можешь ли это сделать или кто-то еще в России. Думаешь: завтра поеду на Эльбрус, построю трамплин, и на нем можно будет попробовать такой трюк. А какой смысл восхищаться людьми, которые живут в горах и катаются каждый день? У них есть возможность подойти к ратратчику и попросить: построй мне такую-то фигуру, я буду тренироваться. У меня такой возможности нет. У них по-любому будет что-то новое. Так что зачем догонять их, нужно просто поднимать свой уровень катания. И я не слишком много смотрю всякие трансляции и видео.
— В этом сезоне какой-нибудь трюк восхитил тебя до такой степени, что ты сказал: «О!»?
— Были такие трюки.
— А что-нибудь из ряда вон выходящее произошло в мировом ньюскуле?
— Только что на X-Games Саймон Дюмон выиграл биг-эйр. Когда Йон Олссон прыгнул switch double cork, а Дюмон прыгнул двойное сальто вперед и победил.
— Это тебя поразило?
— Это бред. Это неправильно и нелогично. Двойное сальто вперед гораздо проще, чем трюк Олссона.
— Стрит много катаете?
— Не так много, но стараемся чаще выезжать, чтобы время даром не пропадало — снега и так нет в столице. Но у нас в последнее время линия неудач: то генератор не заводится, то вообще сломается, то мы лопаты забудем.
— Проблем с милицией не возникает?
— Частенько. Договариваемся, никогда не платим. Придумываем разные отмазки — рекламу снимаем, еще что-то. Или идите, спросите вон у тех. Обычно работает. А если не работает, уходим на час-два, потом возвращаемся. Или стараемся как можно быстрее отснять фигуру и уехать.
— Когда вы снимаете стрит, какая основная идея?
— Если едем с фотографом, то должна быть красивая перила, если с оператором — сложная, необычная фигура. Мы не снимаем те перилы, на которых уже катались до нас. Мы туда даже не идем, зачем? Придерживаемся такой идеи. И стараемся снимать такие места, на которые обычные люди даже не обращают внимания.
— Кто ищет такие места? Кто генератор идей?
— Да все мы. Идешь по улице, едешь в машине, увидел — оп, запомнил. Приехали, посмотрели — да, здесь можно что-то сделать. Отсняли. Нельзя — ладно. В Москве огромное количество мест для катания. И только два мешающих фактора — это пешеходы и милиционеры.
— С фотографиями понятно, их можно в интернете разместить, в журнале, это конечный продукт, что касается роликов — есть ли идея собрать их в фильм?
— Есть, мы над этой идеей работаем. Но уперлись в препятствие. Мы говорим «Саломону»: у нас есть проект, есть возможности, есть человек, который снимает. А нам в ответ: мы не знаем, кто такой Александр Королев. Это неудивительно, Потеря известен лишь в узких ньюскульных кругах. Но мы когда-нибудь сделаем этот проект, и я уверен, он будет одним из лучших.
— А Женя с вами катается?
— Нет. Хотя мы постоянно ему предлагаем. Он катается редко и в основном со сноубордистами. Раньше был с нами, потом отошел от нас.
— У тебя никогда не было порывов встать на сноуборд?
— Я считаю, что это бессмысленно. Мне, человеку, который всю жизнь катается на лыжах, на сноуборде будет неинтересно.
— Но это новые ощущения…
— Я пробовал. Мне не очень понравилось. Не могу кататься, когда две ноги вместе. Должна быть левая и правая, и чтобы ими можно было по отдельности двигать, так, как мне удобно. Хотя в горах, по пухлячку, наверное, было бы интересно покататься. Падать не больно, и совсем другие ощущения, чем кататься по укатанному склону. Карвинга на мягком сноуборде я не понимаю.
— Кто у тебя спонсор, кроме «Саломона»?
— Пока никто. Но это не слишком большая проблема. Проведу небольшую пиар-акцию в интернете, в журналах, чтобы меня начали узнавать.
— Вообще, у вас команда достаточно закрытая. Сучковы нигде не появляются…
— Им это не слишком интересно, они полностью катаются для себя.
— Но ведь когда катаешься для себя, стимула, чтобы совершенствоваться, почти нет.
— Есть. Внутри команды существует дух соперничества. И мы знаем, что можем показать, ведь не в деревне живем. В прошлом году посмотрели отчет с БГВ. Третье место занял человек с трюком misty flip 540. Братья чуть не разломали компьютер. С таким трюком выиграть приличное количество денег — смешно. Трюк ни о чем.
— А что ты ценишь в трюке?
— Он должен быть сложным.
— В чем состоит сложность трюка?
— Вращение (градус), смещение оси, грэб. Ну и, естественно, амплитуда. Чтобы трюк смотрелся. А то мы с Сашком однажды играли в «козла» — не выполнил трюк, тебе буква. В Новопеределкине на трамплине со столом 2 метра я прыгнул 900, и Сашок прыгнул 900. Градус был, грэб был, но выглядело некрасиво. Трюк должен быть эффектным.
— В Руку едешь?
— Думаю, да. А то все уже забыли, что у Жени Ветошкина есть брат.
— Что пожелаешь своим друзьям по команде и вообще всем лыжникам?
— Побольше поставленных трюков, поменьше травм и чтобы все запланированное исполнилось. Касается ли это катания, трюков, соревнований. И главное — уверенности в себе.
— Благодарности?
— Спасибо компании Salomon и Аркадию Сергееву. А также друзьям — братьям Сучковым, Банану, Зеленому и нашему оператору Александру Королеву.
Издание: «SKI Стайл»
Фото: Артем Розов
Фото: Николай Дунаевский
Люди: Константин Ветошкин
Годы: 2009