Антон Васильев: между могулом и фрирайдом

Антон Васильев — фигура в нашем фрирайде более чем заметная. Уже и того достаточно, что он занял первое место на январских Экстремальных играх в Красной Поляне…

Журнал: «SKI Горные лыжи» № 4, 2004 год
Текст: Константин Яблоков
Фото: Михаил Соколов

Антон Васильев — фигура в нашем фрирайде более чем заметная. Уже и того достаточно, что он занял первое место на январских Экстремальных играх в Красной Поляне…

— Как давно ты занимаешься лыжами?
— На лыжи меня поставил отец, помнится, в декабре 1977 года, значит, тому уж двадцать семь лет... Дело в подмосковном Чулково было, на склон меня отец привел. И начал учить — по бразильской системе.

— Чего-чего? Бразильской?
— Ну да. Система простая. Тебя, трехлетнего юношу, пристегивают наверху к лыжам и запускают вниз с горки — как игрушку мало управляемую. Запускают в направлении сугроба ростом примерно с тебя, а то и больше. Расчет был, видимо, таков: ты в сугроб непременно воткнешься. А когда тебе втыкаться надоест, ты попробуешь его объезжать.

— Достойно. И как результат?
— Ну как, Повтыкался-повтыкался, и начал понемногу объезжать. Так и начал осваивать первые свои повороты. Дело пошло, так что спустя два года отец отвел меня в горнолыжную секцию «Трудовых резервов» — это было такое всесоюзное добровольное физкультурно-спортивное общество. Базировались мы на Ленгорах. Там-то я и стал заниматься могулом.

— Понравилось?
— Ничего так, дело пошло. Так что к двенадцати годам я уже выполнил норматив первого взрослого разряда.

— Ленгоры — место хорошее, но невысокое. А в большие горы как попал?
— Спустя три года попал, в 1989-м, когда выступал на первом этапе Кубка СССР. Потом были летние сборы в Приэльбрусье. Мы жили тогда на «Бочках» — впечатление осталось классное, пожалуй, в тот сезон это было самое яркое событие, если не считать получения мастерских корочек. Мастер спорта СССР — а что, звучит. Страны уже давно нет, а корки остались. В том же году я стал кандидатом в сборную страны по могулу.

— В сборной еще долго продержался?
— Четыре года, этап Кубка Европы в Швейцарии в 1997 был моим последним стартом в составе сборной.

— Добился чего-то?
— Да есть немного... В 1996 году занял первое место на открытом чемпионате Швейцарии. Это совсем неплохо — потому что тусовка там была очень представительная.

— Могул — штука хорошая. Но при всем при том это — ограниченное пространство трассы... Как случилось, что ты выехал в оффпист?
— Дело было в австрийском местечке Альтенмарк, куда я впервые как член сборной на международный старт поехал.

— И как там откатал на новенького?
— Так себе... В третьей десятке, то ли двадцать шестым, то ли двадцать седьмым в итоге был, не помню уже. Ну да не в этом суть. Дело в том, что могульная трасса в Альтенмарке была поставлена в нижней части склонов, доступных с канатки. Так что до места тренировок нужно было ехать сверху по ратраченной трассе, а можно и рядом. Ну я и выбирал то, что рядом. Там нормальный такой, реальный оффпист, причем местами по лесу, где почти никто не ходит: целина и все такое прочее, кайф. Ничего, понравилось.

— И начал подумывать о фрирайде?
— Ну, не сразу, конечно... Помнится, в 1998 году я работал в компании «СКифФ» — «Союз коммерции и физкультуры». Мы занимались продажей и прокатом снаряжения, обучением и все такое прочее. И вот там-то — через торговлю — зазнакомился с одним горнолыжным барыгой. Он мне и говорит: чувак, я тебя знаю, ты крутой, на тебе за это лыжи и бабки, езжай в Терскол на фрирайд и надери там всем задницу. Так я оказался на втором чемпионате России по фрирайду в 2001 г. на Кавказе. Наездил там на шестое место. Но это не суть, впечатление осталось: я был слегка в шоке от этого мероприятия. А что оказался в итоговом протоколе позади таких людей, как Кирилл, Дима Кашпар или Петя, — так это я слегка с выбором лыж промазал, гонял на слаломной модификации. Понятное дело, слаломная модель в большом снегу не так хороша, как хотелось бы, возможности реализовать то, что ты умеешь, они не дают.

— И ты сделал выводы.
— Ну да, теперь катаюсь на райдовых лыжах Stormrider DP. Думаю, отчасти именно эти лыжи и помогли выиграть, «Экстремальные игры», да и вообще неплохо откатать прошлый сезон. Я на этой модели стою уже три года и менять ее не собираюсь. Даже несмотря на то, что на последних тестах вашего журнала в Кировске протестировал приличное количество лыж.

— После тусовки в Поляне был ведь еще и чемпионат России по фрирайду — и как тебе он?
— Очень достойно. Классно все было организовано. Ребята из агентства «Экстремальные игры» смогли поддержать традицию, начатую в двухтысячном году, когда в Терсколе был предпринят первый опыт нашего фрирайда. Все там было по уму: и сама организация дела, и метеоусловия, и состояние снега, и народ хороший подтянулся. Короче, все сложилось удачно, — за исключением, правда, того, что в число финалистов мне пробиться не удалось.

— Засудили?
— Нет, судейство было объективным, организаторы пригласили иностранных судей, а эти ребята свое дело знают. Просто неудачно проехал полуфинальную трассу — убрался...

— А что так?
— Фрирайд — он и есть фрирайд. Когда я соревновался в могуле, мне нужно было просто повторять то, что месяцами накатывал на тренировках. Во фрирайде все обстоит несколько иначе. Ты сам рисуешь воображаемую траекторию от линии старта до финишных ворот, и стараешься потом пройти эту линию. Твой проезд оценивают не только по критерию сложность маршрута, но и по тому, как ты двигаешься: технично, агрессивно, безостановочно и так далее. Чуть передознешь со скоростью, вовремя не тормознешься — все, привет тебе горячий: ты уже пролетел мимо планируемого дропинга, или, что еще хуже, врубился в камень. Фрирайд ведь — своего рода лотерея, экстремальная рулетка. Азартная дисциплина. Чтобы соревноваться, требуется хороший накат в разном снегу, на хороших уклонах и сложном рельефе, с большим количеством естественных препятствий. Еще требуется много чего.

— Например?
— Пожалуй, один из основных необходимых навыков — умение быстро ориентироваться на рельефе. Нужно успевать реагировать на его изменения и знать, как действовать в случае возникновения внештатных ситуаций.

— Типа?
— Типа схода лавины, например. Ну, продолжать перечень этих нюансов можно долго. Суть вот в чем, на мой взгляд. Нужно много кататься, чтобы все твои навыки превратились в рефлексы.

— А где в пределах прежнего Союза, на твой взгляд, самое удобное и доступное место для внетрассового катания?
— Неплохо можно кататься на Домбае, в Красной Поляне, но дешевле по-прежнему на Эльбрусе. В прошлом году мне очень понравилось в Узбекистане. Чимган и Бельдерсай запомнились в первую очередь из-за снега. Он там сухой и легкий, как пудра. Меня туда приглашали для съемок в телевизионном сюжете о фрирайде. Очень много солнца и вкусной еды, экскурсии по историческим центрам. Ну и, конечно, бесподобное катание. Клево провел время, рекомендую.

— Первый раз в Приэльбрусье ты попал уже сравнительно давно. Как впечатление — есть разница?
— Да, безусловно. Перво-наперво — строительство новой дороги на Эльбрусе, которая станет поднимать наверх чуть меньше двух с половиной тысяч человек в час. Прежний вагон на первой очереди тянет всего-навсего сто семьдесят человек в час. Это тот случай, когда принято говорить: ощутите разницу. Дай-то Бог эту дорогу поставить... Ну а кроме того, с житухой становится полегче и попристойней: все эти частные гостинички встали там и сям, на выкатной поляне и в других местах. Словом, жизнь шевелится понемногу — оно и к лучшему.

— И напоследок — что в ближайших планах?
— Кататься. Буду участвовать в соревнованиях по фрирайду. Кстати, в предстоящем сезоне агентство «Экстремальные игры» анонсирует не просто чемпионат России, а открытый Кубок, состоящий из трех этапов — Домбай, Поляна, Приэльбрусье. Подтянутся и иностранные райдеры. Похоже, мне это дело нравится. Так что завязывать не собираюсь.