Зачем Зик…

Сегодня Илья «Зик» Колеснов — тренер Московской горнолыжной академии. А еще он — мастер спорта по фристайлу, один из первых ньюскулеров России и отличный фрирайдер.

Журнал: «Вертикальный мир» № 72, 2008 год
Текст: Оксана Чекулаева
Фото: Константин Галат

— А ты неплохо сохранился...
— Мне пиво в палатках не продают. Один раз был случай, продавец говорит: «Да нет, я верю, но покажи паспорт, интересно просто, я тоже 1976 года…

— Как тебе жизнь в Москве?
— Живу рядом с Карлушиным переулком, там стоит такой крутой ресторан, льдом облитый, во всех справочниках Москвы есть, еще рога под каждым окном. Люди вокруг с автоматами ходят, а черный вход прямо под моими окнами. Ну, так вот, чтобы всего этого не видеть я и езжу в горы.

— Сколько ты катаешься на лыжах?
— С семи лет, 24 года получается.

— С чего все началось?
— Отдали меня в секцию по горным лыжам, научили кататься на деревянных лыжах с приколоченными галошами. В 9 лет уже попал на сборы в Кировск, там на 3-й день вырезали аппендицит — теперь это моя вторая родина.

В 1988 году в нашей стране появился фристайл, так что с 12 до 24 лет я занимался могулом, был 6-м в рейтинге спортсменов на Олимпиаду в Нагано. Но туда поехало только четверо. С этого момента решил, что хватит. Есть одна знакомая девушка, прошла 4 Олимпиады, родила, а теперь работает в том же магазине, что и я.

— Надоел большой спорт?
— Представь: микроавтобус — 9 мест, 9 человек, а еще вещи, чехлы, и ты в нем три дня трясешься до Швейцарии, а через 2 дня после приезда у тебя старты. Потом еще 2 дня — и Австрия, и т. д. Ты стоишь на старте в каком-нибудь параллельном могуле в костюме, мамой сшитом, а рядом какой-нибудь швейцарец в фирменном комбинезоне…

Хорошо, что сейчас есть люди, которые нас поддерживают, вот «Триал-спорт» в прошлом году сборной лыжи дал, хотя год на год не приходится. У команд нет нормальных менеджеров. А наши спортсмены еще не научились хотя бы с прессой и фотографами работать. Поэтому мы и катаем фрирайд, а не спорт. В непрофессиональном спорте можно добиться гораздо большего, без всяких там федераций и «вертикалей власти». Спортсмены до сих пор сдают часть призовых денег в федерацию, в мое время это была половина!

— Когда ты понял, что лыжи — это твое?
— Через 7 лет после того, как начал кататься — когда научился по-настоящему кататься, понял, как лыжа поворачивает, что с ней делать.

— Отношения с фрирайдом?
— Очень плотные, но хочется еще и летом кататься.

— А тебе не надоедает?
— Надоедает иногда. И думаю любого, что бы кто ни говорил, это иногда достает, и провести два дня перед телевизором для меня нормально. Но мне нравится, когда я еду на лыжах, и девушки смотрят. И даже когда люди говорят: «Вот псих!», — я знаю, что в душе они мне завидуют, потому что я быстро еду. И мне это нравится.

— Что тебя увлекает, кроме горных лыж?
— Барабан. Папа купил барабанную установку, и я ее постепенно ломаю, и мне это доставляет удовольствие. Соседям, наверно, чуть меньшее. Люблю погромче включить любимую песню и подыграть ей на ударных. Ну, и вообще, все мужские слабости мне близки.

— К чему ты относишься всерьез?
— Как и все, к семье. Это отношения, папа, мама, брат, все близкие люди, 2-3 человека близких друзей. К этому я стараюсь относиться серьезно.

— Какие качества ты ценишь в людях?
— Честность, взаимопонимание, порядочность.

— А что не нравится?
— Об этом я никогда серьезно не думал. Ну, не нравится и все. Не нравятся люди, которые всем говорят про твои ошибки, а на следующий день сами вытворяют такое... Не нравится именно это качество в людях, а человек может быть хорошим. Не нравится, когда меня не слушают, не воспринимают.

— Есть кто-то, на кого бы ты хотел быть похожим?
— Лет в 15 хотел быть похожим на Мортена Харкета, солиста группы А-ha. Я носил казаки, кожаную куртку, шнурочки всякие на руку надевал, старался встать в ту же позу, но потом фанатизм прошел, и я не хочу быть ни на кого похожим.

— Самое яркое впечатление за последний год?
— Меня уволили с работы, и теперь я не заведующий лыжной базой Гребного канала, где работал 3 с лишним года, почти 4. А еще лет 5 я там просто тусил.

— Опиши свой обычный день...
— Встаю, опаздываю, как обычно, на работу, где я до 8 вечера, потом люблю поспать, потупить. Летом вечером катаюсь на велосипеде до булочной. Хожу в гости, ко мне приходят гости. Могу иногда походить погулять по Москве. Здесь, как и в горах, надо знать места, чтобы Москва не так раздражала.

— Кто тебе симпатичен из райдеров?
— Не хочу никого обидеть... Если честно, мне нравится Кирилл Анисимов — как катается, техника, стиль, подход к процессу.

— Кто не нравится?
— Да нет, я всех люблю!

— Что планируешь на будущее?
— Ближайшее: хочется покататься там, где еще не катался, например, на родине группы А-ha в Норвегии. Ну, а так — дерево посадить, дом построить. Если со Знаменским получится открыть горнолыжную школу, будет здорово.

Я никогда ничего не планировал. Мне такой же вопрос на медкомиссии задавали, послали потом к психиатру. Я просто живу, у меня нет какой-то определенной цели. Цель: найти цель в жизни. У меня есть мечта, чтобы люди в мире жили, но ведь никакая революция не поможет,

— Получал ли травмы, катаясь на лыжах?
— Переломы всякие были: пальцы, руки, ребра, ноги, колени в нескольких местах, в одном месте 3 раза, надлом большой берцовой кости. Лицо ломал.

— Будущее в лыжном спорте?
— Хочется сниматься и показать всем. Если не удастся открыть школу, что очень сложно, то хотелось бы создать команду и кататься по всему миру без вертолета и кучи денег, без лишнего пафоса. Хочется донести, что горные лыжи могут быть доступным спортом. На лыжах кататься здорово, пусть это все поймут.

— Пожелания?
— Все в горы! Гор много, чем больше народу будет кататься, тем больше фирмы будут думать о новых местах, строить новые канатки. И еще раз хочется сказать: будьте осторожнее в горах.