Аннапурна. Попытка № 1
Второй 8-тысячник проекта «Фрирайд в зоне смерти» — Аннапурна. Читайте рассказ Виталия Лазо о том, как они вдвоем с Антоном Пуговкиным штурмовали эту коварную вершину…
Журнал: «Вертикальный мир» № 136, 2018 год
Текст и фото: Виталий Лазо
Не прошло и пары месяцев после экспедиции на Манаслу, как мы стали вынашивать планы на 2018 год. Рассматривали два варианта: Дхаулагири и Аннапурну. Выбор пал на редко посещаемую гору, пожалуй, самую опасную из всех восьмитысячников — Аннапурну (в переводе с санскрита — «богиня изобилия»), 8091 метр.
С самого начала планирования экспедиции было ясно, что с большой долей вероятности работать на маршруте будем одни. И этот факт не пугал ничуть. Напротив, именно это и привлекало.
Задачи перед нами стояли непростые:
Старт
«Приключения» начались в аэропорту Покхары, откуда мы должны были вертолетом добраться до базового лагеря (300 метров). Сначала — несколько дней ожидания, нервотрепки и «выбивания» борта. Принимающая сторона так и не организовала нам вертолет, пьяный представитель турфирмы лишь разводил руками: «Завтра, завтра». С горем пополам наконец-то связываемся с его руководством и договариваемся о частичном возврате денег, чтобы мы смогли сами нанять вертолет.
На четвертый (!) день посадка на борт. Проходим контроль в аэропорту, и у нас тормозят два ящика: в одном газ (мы не удивлены, конечно, газ нельзя провозить на борту), во втором — мороженая курица! По газу понятно, надо как-то решать вопрос с секьюрити, убалтывать, заинтересовывать, хоть как, но без газа на горе нечего делать. Вопрос решали три часа! Уговорили!
После я подхожу забрать второй ящик (искренне думал, что курятину тормознули по ошибке). Дудки! «Мороженую курицу провозить на борту ВС запрещено», — выпалил охранник. «Классная шутка, — говорю, и пытаюсь забрать кур. Секьюрити попытку пресекает! «Я же сказал: ЭТО провозить нельзя!». Мы с Антоном в шоке, и смех, и грех. На самом деле — провоз мороженой курятины запрещен! При этом причины нам так и не выдали. Просто «запрещено».
Но мы не привыкли отступать, «упросили» работников аэропорта и наши «подельники» пронесли запретный ящик тайными ходами на борт вертолета. И буквально в этот же день, после заброски в базовый лагерь, в 2 км от него прячем ящик на леднике, нарекаем место «мясная лавка» и периодически заглядываем в нее.
Общее описание лагеря, гора
«И наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь».
В. Высоцкий
Из-за задержки в Покхаре и надвигающейся непогоды у нас было погодное окно три дня. А так как мы прошли акклиматизацию на Эльбрусе перед экспедицией, то на следующий день после прилета в базовый лагерь ушли в 1-й лагерь на 5100 метров. Путь лежал по бараньим лбам, дорогу просматривали с помощью подзорной трубы из базового лагеря (нужная вещь в подобных мероприятиях). Шли практически на ощупь, кое-где встречая следы старых экспедиций: крючья, куски веревки. По плану мы собирались за пару дней установить два лагеря на 5100 и 5700 метров, торопились. Поэтому на заброску взяли много снаряжения, рюкзаки вышли по 35 кг у каждого. Выходили с лыжным снаряжением, камерами и прочим барахлом.
1-й лагерь расположен рядом с ледником на скале, место уютное, вся стена оттуда хорошо просматривается, и мы вновь прибегли к подзорной трубе, выбирая линию подъема. Всю ночь гора громыхала, со стены несколько раз слетали огромные объемы льда, пылевым облаком накрывало место предполагаемого лагеря 2 на 5600 метров. На следующий день без приключений поднялись на 5700 м, сделали заброску, и (о, чудо!) мы здесь не одни: на припорошенных снегом скалах следы. Следы снежного барса! Видно было, что зверь бегал вверх-вниз, и совершенно непонятно, что он мог искать тут?! Кругом одни скалы, лед, снег.
Погода портилась, и мы ушли на отдых в базовый лагерь. На спуске из 1-го лагеря, на бараньих лбах, при съемке роняю стабилизатор GoPro и саму камеру. И парочка улетает по отвесной скале метров 50 вниз. Бац! Минус стабилизатор, минус камера! Расстроились сильно. Но вспомнил прошлый год, когда я потерял телефон и даже обрадовался этому: гора взяла жертву, значит, будет все хорошо. В этот раз стали рассуждать в той же манере. Каково же было удивление, когда камера, пролетевшая 50 метров, упавшая на скалу, на камни, потрепанная и поцарапанная, включилась и исправно заработала!
Наступила непогода, и мы провели в базовом лагере 4 дня, радуя себя куриным супом и прослушиванием аудиокниги «Мастер и Маргарита».
Спринт на 6000 метров
Это не гора вовсе! Это АД! Зона смерти на Аннапурне (в 2018 году, осенью) начиналась не на 8000, а 5800 метров. Конечно, это не та зона, как принято понимать в альпинистской среде, однако по смыслу и риску именно на 5800 метров начинается зона, в которой уровень риска запредельный.
25 октября вновь вышли на гору. План: обработка маршрута, установка лагеря 3 (6500 метров) и акклиматизационный выход на 7000-7200 метров.
Единственный логичный и менее рискованный маршрут проходит по борту кулуара, по которому проносятся «ледовые составы» — именно так мы называли огромные массы льда, откалывавшиеся в верхней его части с ледовых сбросов. Чтобы выйти к борту кулуара, нужно пересечь зону лавинного выноса: большую площадь на леднике, куда выносит огромные массы снега и льда из нескольких кулуаров и с самой северо-восточной стены Аннапурны.
Накануне выхода из 2-го лагеря (5600 м) вышли подготовить тропу на лыжах (скитур). Довольно полого, ледник закрытый. Лавинами запечатало практически все трещины. Задача стояла — сделать тропу на завтра и так проложить линию, чтобы самый опасный участок пересекать с падением высоты, то есть максимально быстро.
Солнце, погода великолепная, иду налегке, слушаю музыку, любуюсь пейзажами: красивейшая гора, ни души! Но по мере приближения к зоне необходимого спринта на 6000 метров во мне просыпается животный страх. С одной стороны этого страха благоговение перед великой мощью Аннапурны, с другой — желание поскорее убраться с этого места. Музыку выключаю. Иду с постоянно задранной кверху головой, прислушиваюсь.
Подсчитали с Антоном: при сходе лавины есть 10 сек., ровно столько массы льда летят до зоны выноса. Понятно, что за это время далеко не убежишь. Казалось бы, есть лыжи, можно удрать на них куда подальше. Но не так все просто — поднимаешься на камусах, и спуск вниз будет чуть быстрее подъема (уклон в том месте маленький). Замечаю посередине зоны выноса большой серак — относительный островок безопасности), у него можно будет отдышаться.
Дальше, за ледником есть скальная стенка, будем прятаться за ней. Выработался план на завтра, пройдем!
Следующим днем действовали именно так, забрались повыше и по диагонали, с понижением, как говорят канадские преподаватели в нашей школе Ассоциации горных гидов России, «fitness time» — спринт на высоте 6000 м протяженностью 300 м. Такие участки лучше преодолевать порознь, не скучиваясь. Антон убегает вперед, я жду. Через минуту слышу! Треск, грохот наверху! Начинаю про себя считать!
Антон уже подбегает к островку, к сераку. Я попытался крикнуть, но дыхание сбито, выдавил какой-то негромкий звук, в голове мысль: не надо товарища отвлекать, он и так бежит к сераку. Сам считаю секунды, смотрю то под ноги, то на соседний кулуар, откуда скоро появится белое облако. Из кулуара полетел лед, нам повезло в этот раз, обвал был небольшой. Но пришлось остановиться, только так можно было подготовиться к встрече летящих вниз ледовых камней. Мимо пролетели куски льда размером с футбольный мяч, не больше. Положение у нас было выгодное, все летело между Антоном и мной. Я закричал, и до меня дошло, что мой товарищ даже не понял, что гора нас припугнула.
V-кулуар, лагерь 3
Затем было пересечение V-кулуара, так мы его окрестили из-за формы — широкий сверху, с ровными, почти вертикальными скально-ледовыми бортами. В нижней его части лавины разгоняются до огромной скорости, обломки льда выскабливают кулуар до блеска. Двигаемся попеременно, со страховкой. Наверх смотреть жутко — огромные массы льда нависают над головой в 500-800 метрах. Увидели в средней части подъема остатки веревок — перил старых экспедиций. Через три часа начинаем забирать влево, выходить на гребень. Антон уходит по крутому снежному склону и исчезает за перегибом. Снег ужасный, глубокий и не топчется, ступени делать не выходит, барахтаемся по нему, задирая колени чуть ли не выше головы.
Уже в сумерках подхожу к Антону. Холодно. От продолжительной работы и холода начинаются судороги в ногах и руках. Торопимся найти хоть какое-нибудь, более-менее безопасное место под палатку. Снежный склон, по которому поднимаемся, — ветровая доска! Специально подрезаю веревкой небольшой участок склона, пару квадратных метров — сход! Четко видно слабый слой, по которому слетает свежий снег с последнего снегопада, толщиной сантиметров 40.
Дальше двигаемся, надеясь на чудо. При свете фонарей замечаем небольшое выполаживание на соседнем гребне. Антон выползает на него, кричит: «Ура, есть место под палатку!». Местом под палатку оказался участок на гребне 35-40 градусов протяженностью метра два: счастье! Около трех часов рубили на нем площадку под лагерь. Сверху, чуть правее от нас, нависает серак, с разломами и трещинами, размером с пятиэтажку. Если с него что-то прилетит ночью — хана! Антон говорит: «Да не, если слетит что-то, то мимо, метрах в пяти пролетит». Конечно, соглашаюсь, понимая, что других вариантов нет, но четко осознавая, что при сходе — шансов ноль.
Всю ночь громыхало, то слева, то справа. Обвалы: шли в кулуарах. Раз десять просыпаюсь от грохота. Инстинктивно поднимаю в спальнике руки, создавая воздушное пространство. Рядом с собой положил нож (при необходимости палатку разрезать). При очередном обвале поднимаю руки, жду... Потом опускаю их, понимая, что особого смысла в этом нет, если к нам прилетит, то нас сбрасывает с полки, а там стена.
Самое неприятное — страховку организовать на таком склоне очень проблематично. Снег глубокий, рыхлый. Вроде докопаешься до твердого слоя, а он оказывается коркой. Можно теоретически до льда дойти, но понимаешь, что сходить будут такие массы, никакая веревка не выдержит. Аннапурна и в эту ночь решила дать нам шанс, шанс уйти с горы целыми.
Рано утром валим вниз. В самой опасной части, в нижней секции V-кулуара быстро пересекаем его по перилам, и как только прячемся за скалу, и Антон (он спускался последним) выщелкивается из веревки — сходит лавина! То есть, задержись мы на минуту-две, и..
Дальше был спуск на лыжах, короткие минуты радости. Отличный снег и интересный рельеф. Один только минус во фрирайде на высоте: тяжелый рюкзак, но без него никак. Лыжный спуск с 6000 метров до 5200. У меня были карбоновые Elan Ibex, про эти чудо-лыжи я уже писал у себя на странице в Фейсбуке, еще раз отмечу, что снаряд порадовал стабильностью, особенно на жестком снегу. Лыжи отзывчивые, послушные и хорошо себя ведут на больших скоростях. Тяжелый рюкзак их ничуть не передавливает. Одним словом — класс!
Принятие решения/факта
Стало ясно, что возвращаться на маршрут — попытка уйти в мир иной. Склон — это заряженная бомба, которая только и ждет, когда сработает детонатор.
Уже внизу, в базовом лагере у меня началась внутренняя борьба. С одной стороны, я осознаю степень риска, последствия. С другой — месяцы подготовки, огромное желание, мощная мотивация, наработанная акклиматизация и хорошая физическая форма. Кроме того, понимаю, что до относительно безопасного места от 3-го лагеря остается идти метров 200 по вертикали, всего лишь 200 метров! Дальше — выход на снежную рампу (полку), и иди себе до штурмового лагеря на 7400 м.
Однако, эти 200 метров — заряженный лавинными досками участок, на котором не спрятаться, не скрыться, более того, до него еще надо умудриться дойти.
В терзаниях и сомнениях проходит три дня. Я понимаю, что идти нельзя, но принять этого не могу. Разделяю эти понятия: «Принятие решения» и «Принятие факта». Спустя три дня, проведенных в раздумьях и общении с умным человеком, и после
принятия решения приходится смириться, принять факт, отпустить гору, поблагодарить ее, за то, что отпустила нас.
Трекинг. Те еще приключения!
«Этот путь проложен мертвыми, и мертвые его хранят». (Из фильма «Властелин колец»).
Настало время покидать гору. Вертолет стоит дорого, поэтому вариант один — трекинг. Один знакомый шерпа дал рекомендации: идите вниз по ущелью до ближайшей деревни, там наймете портеров для переноски груза. Как потом выяснилось, он ни разу не был в этих краях и, конечно, понятия не имел, до какой именно деревни нам идти. Вообще, путей отхода из северного базового лагеря два (но это в теории). Первый: вдоль реки (день ходу), потом резко направо, на перевал, а там рукой подать, еще пару дней — и ты в деревне. Второй путь: вдоль реки, по ущелью до... пока не помрешь!
Мучиться будешь недолго, дня два-три, дальше все произойдет быстро. Но! Если повезет, то на четвертый-пятый день выйдешь к людям. И, поверьте, радости будет, словно месяц одиноко блуждал по тайге.
Конечно, нам «повезло», как ни высматривали поворот направо, мы его не увидели. Поняли это, пройдя значительную часть второго варианта. Самое странное, что тропа в верхней части ущелья довольно хорошая, это нас и подкупило. А по мере спуска к людям она становилась хуже и хуже.
На второй день ущелье сильно сузилось, по обеим сторонам вырастали отвесные скальные стены, внизу — непропуски, бурная река подходила вплотную к скале. Едва заметная тропа «перепрыгивала» с одного берега на другой по мостикам. В верховьях мосты были хорошие, свежие. А вот ниже по течению они были либо в аварийном состоянии, либо разрушены полностью. Провешивали перила, спускались дюльфером. Без веревки и альпснаряжения там нечего делать. Часть тропы проходит по 70-градусному скальному склону, причем, она не вырублена, а надстроена на выступающих зацепах. Камешки уложены на скальные полочки, на них еще камешки, землей присыпано, вроде и полка получилась. И вот иду по такой тропе, подо мной стена 300 метров и думаю: «Не дай бог пару камешков нижних вылетят... Части тропы, метров пять, на стене нет — именно по этой причине. На месте, где была тропка — гладкая скальная плита крутизной 70°. Дальше — хлеще: спустились в зону джунглей.
Периодически тропа была снесена селевыми потоками, приходилось часами искать ее на «той» стороне потока. Пару раз пришлось двигаться без тропы, результат: за 1 час прошли 200 метров. Финальная ночевка была на склоне, между камней. Разгребли площадку за час, накидали веток, листьев бамбука, хорошо хоть не было змей и прочих «товарищей». До воды 50 метров, а ходили 20 минут — огромные камни, заросшие колючкой, лианами, крапивой и прочей «прелестью».
Одним словом, мы с Антоном за эти три дня стали профессорами по передвижению в горных джунглях, если что, мастер-класс можем дать!
При всех сложностях «трекинга» отмечу, что места исключительно красивые. Водопады, сама река — один большой водопад протяженностью несколько километров, пейзажи пугающие, но истинно красивые, в Гималаях я еще подобного не видел. Остроты добавляет полное отсутствие людей, малые признаки цивилизации, разрушенные мосты, слабозаметная тропа.
К людям вышли на третий день (шли по 13 часов в день, 30 мин в день на отдых и обед), конечной точкой была известная деревня Татопани, именно с нее начинается трекинг к южному базовому лагерю Аннапурны.
Все снаряжение из базового лагеря пришлось все же забирать вертолетом, о портерах даже речи не могло идти. Ни за какие деньги этим маршрутом местные не пойдут.
Улетели прямо в Катманду, а там…
Катманду. Финал
Люди из 90-х или рэкет по-русски в Непале. В Катманду нас ждала неожиданность, да еще какая! Непальская турфирма, которая оформляла нам документы на экспедицию и должна была организовать вертолет для заброски под гору, выкинула такой сюрприз, что в голове не укладывается.
Не секрет, что при оформлении пермита (разрешения на горовосхождение) необходимо платить мусорный депозит. Депозит возвращается при окончании экспедиции (он является обеспечительной мерой, мотивирующей вернуть мусор с горы). Вот и мы его внесли — в размере 3000 $.
По окончании экспедиции просим турфирму вернуть наши деньги. На что один из руководителей отвечает: «Я не против, но вот мои партнеры, они не совсем хотят все возвращать» (примерно так). Появляется новое действующее лицо — новый партнер, и начинаются, как это по-русски, «качели». Диалог заканчивается следующим ультиматумом (и это за 4 часа до нашего вылета): «Мы сейчас же сообщаем в полицию, что вы совершали спуск на лыжах и в прошлом году с Манаслу, и в этом году на Аннапурне, а ведь вы должны были оформить отдельный пермит — пермит на лыжи.
И тогда:
1. Вас немедленно сажают в тюрьму.
2.У вас будет большой штраф за нарушение законодательства.
3.У вас будет 5 лет запрета на въезд в страну (а знают прекрасно, что у нас в планах гималайские восхождения на ближайшие годы, и мы не можем так рисковать).
4. Вы теряете уже купленные в РФ билеты.
Или: мы не стучим в полицию, но тогда возвращаем вам половину депозита, 1500$ вместо 3000. Выбирайте.
Как вам такая постановка вопроса?! Красавцы! Вроде как и не полностью кидают, умалчивают о нашем «преступлении», молодцы. Поблагодарить их что ли?
Антон Пуговкин
— Особенно понравилась фраза, цитирую: «Антон, вот только не надо нашу фирму громить по приезду в Россию», с понятным подтекстом: «В полицию сообщим, и тогда в Непал не попадете в течение ближайших 5 лет».
Намеренно не называю имя туроператора, не хочу опускаться до уровня «кухонных разборок». НО что точно хочу, так это посоветовать всем, кто собирается в горы, будь то в Гималаи или на Эльбрус, будьте осторожны в выборе турфирмы, не ведитесь, как мы, на «бюджетные» предложения: дороже будет! А хотите проконсультироваться, пишите лично.
***
Пришлось по прилету в Москву немедленно встречаться с послом Непала, объяснять ситуацию. Посол был, мягко говоря, удивлен.
Не пустят нас в Непал — потерпим пять лет. Надо будет заплатить штраф — заплатим. Прятаться от властей точно не собираемся.
Фильм
Как и в прошлом году, мы много снимали, аппаратуры в этот раз было еще больше. Готовим к показу фильм.
Хочу поблагодарить наших партнеров, компанию Gore-Tex, сеть магазинов КАНТ, GoPro, компанию GTNT за отличную, устойчивую связь в горах, порталы: РИСК.РУ, Mountain Planet, Mountain.ru, а также Дэна Симавского, Галину Погодину, Александра Железного, Марию Спиридонову, Михаила Тормозова, Илью Пионера, всех наших друзей и близких за помощь, за то, что переживали за нас и верили!
Анннапурна. Факты
Самым опасным и малопосещаемым восьмитысячником является Аннапурна. Тем не менее именно она стала первой покоренной горой выше 8000 метров — это произошло в 1950 году.
Аннапурна полностью находится на территории Непала, и поначалу называлась индийскими властями Пик 39 — именно они провели первые измерения горы и, пусть и с ошибками, нарисовали первую карту района.
Сегодня используется местное название, Аннапурна. Оно является комбинацией двух слов, которая на санскрите означает «Богиня изобилия». Первые измерения определили ее высоту как 3078 метров, но затем она была скорректирована сначала до 8047 метров, а затем до 8091. Аннапурна имеет три вершины выше 8000 метров: помимо Главной, есть Центральная (6064 метра), которую впервые покорила немецкая команда в 1980 году, и Восточная (8029 метров) — на нее впервые взошли испанцы в 1974 году.
Первые серьезные исследования массива Аннапурны были проведены в 1949 году с воздуха швейцарским географом Арнольдом Хаймом, который сделал несколько фотографий района. На следующий год французские альпинисты предприняли попытку восхождения. Экспедиция под руководством 31-летнего инженера Мориса Эрцога стартовала 30 марта 1950 года. В команду входили еще 6 сильных альпинистов (Кузи, Шатц, Ишак, Удо, Лашеналь, Террай и Ребюффа). С собой французы взяли 3,5 тонны снаряжения и еды. У них были синтетические веревки, баллоны с кислородом, пуховки и очень легкие кошки.
Изначальной целью была Дхаулагири, а находящаяся неподалеку Аннапурна — только «запасной горой». Но команда потеряла много времени, и хотя они добрались до Непала 5-го апреля, само восхождение стартовало только 18 мая. Два первых лагеря (5100 и 5900 метров) поставили довольно быстро. Из второго лагеря альпинисты сделали несколько выходов наверх, чтобы установить третий лагерь на высоте 6400 метров. Затем Террай и Ребюффа поднялись до отметки 6830 метров, где поставили четвертый лагерь. Но время летело очень быстро, и связка побоялась угодить в муссон, который по прогнозу должен был бушевать первые 10 дней июня. Эрцог и Лашеналь сменили первую двойку и решили все-таки попробовать сходить на вершину.
1-го июня они добрались до четвертого лагеря, и перенесли его немного выше — на 6900 метров к основанию нависающего ледника под названием Серп, который тянется до большого скального бастиона. Эта стена затеняла всю нижнюю часть маршрута, пройденную Эрцогом и Лашеналем. Именно она наиболее опасна с точки зрения лавин и обвалов.
Из четвертого лагеря они с помощью шерпов разведали маршрут до 7450 метров, где и поставили пятый лагерь. Из-за усталости и высоты альпинисты не могли нормально спать, есть и даже пить. На следующий день в 6 утра они вышли наверх — до вершины оставалось 700 метров. Хотя технически лазание там было несложным, из-за высоты, пронизывающего холода и накопившейся к этому времени усталости этот участок оказался самым тяжелым. Метр за метром, медленно, но упорно Эрцог и Лашеналь продвигались к вершине и достигли ее в районе 2 часов дня, несмотря на истощение и обмороженные ноги.
Практически сразу они начали спускаться, так как погода стала портиться. Тем временем Ребюффа и Террай поднялись в 5-й лагерь и установили там вторую палатку. С огромными усилиями Эрцог и Лашеналь спустились в штурмовой лагерь, где товарищи сделали им массаж, что вернуло жизнь в их ноги. Но ночью погода ухудшилась, и стало понятно, что надо спуститься как можно быстрее. Утром началась тяжелая работа по спуску. В условиях бури альпинисты искали палатки 4-го лагеря, где их ждали Кузи и Шатц с четырьмя шерпами. Но совсем недалеко от лагеря четверка провалилась в трещину, где и провела ночь.
На следующее утро распогодилось, но после холодной ночевки сил не было, плюс альпинисты были ослеплены отражающим солнце снегом. Шатц, вышедший навстречу товарищам, заметил их и помог спуститься к палаткам. Необходимость медицинской помощи стала очевидной, поэтому было принято решение сразу идти во второй лагерь, где их ждал Удо, бывший не только альпинистом, но и доктором.
К тому моменту у восходителей уже были серьезные обморожения рук и ног и поражения глаз. На спуске Эрцог и двое других попали в лавину, но каким-то чудом выжили. Поздним вечером 6 альпинистов достигли 2-го лагеря. К этому времени Эрцог и Лашеналь уже совсем потеряли чувствительность в конечностях. В течение следующих нескольких дней вся команда спустилась в базовый лагерь. На этом экспедиция не закончилась. До Катманду команде удалось добраться только к 10 июля, то есть больше чем через месяц после спуска.
С восхождения на Аннапурну началась эпоха покорения восьмитысячников, и за 14 лет были совершены восхождения на оставшиеся 13 пиков высотой более 3000 метров.
Сегодня, в эпоху коммерческого альпинизма, Аннапурна имеет меньше всего попыток восхождений и самый высокий процент смертельных случаев.
Спуститься с нее на лыжах пытались несколько раз. 81979 году Ив Моран попробовал проехать Северную стену, но разбился на высоте 6600 метров. Первый удачный спуск с вершины в базовый лагерь совершили в 1995 году братья Даво и Андрей Карнич, хотя главный статистик гималайского альпинизма Элизабет Хоули сомневалась, что Даво был на вершине, и считала, что он стартовал значительно ниже.
Журнал: «Вертикальный мир» № 136, 2018 год
Текст и фото: Виталий Лазо
Не прошло и пары месяцев после экспедиции на Манаслу, как мы стали вынашивать планы на 2018 год. Рассматривали два варианта: Дхаулагири и Аннапурну. Выбор пал на редко посещаемую гору, пожалуй, самую опасную из всех восьмитысячников — Аннапурну (в переводе с санскрита — «богиня изобилия»), 8091 метр.
С самого начала планирования экспедиции было ясно, что с большой долей вероятности работать на маршруте будем одни. И этот факт не пугал ничуть. Напротив, именно это и привлекало.
Задачи перед нами стояли непростые:
- совершить восхождение без кислорода
- спуститься с горы на лыжах
- по возможности, совершить первопроход
- отснять видеоматериал (наш конек!)
- сделать фильм по окончании экспедиции.
Старт
«Приключения» начались в аэропорту Покхары, откуда мы должны были вертолетом добраться до базового лагеря (300 метров). Сначала — несколько дней ожидания, нервотрепки и «выбивания» борта. Принимающая сторона так и не организовала нам вертолет, пьяный представитель турфирмы лишь разводил руками: «Завтра, завтра». С горем пополам наконец-то связываемся с его руководством и договариваемся о частичном возврате денег, чтобы мы смогли сами нанять вертолет.
На четвертый (!) день посадка на борт. Проходим контроль в аэропорту, и у нас тормозят два ящика: в одном газ (мы не удивлены, конечно, газ нельзя провозить на борту), во втором — мороженая курица! По газу понятно, надо как-то решать вопрос с секьюрити, убалтывать, заинтересовывать, хоть как, но без газа на горе нечего делать. Вопрос решали три часа! Уговорили!
После я подхожу забрать второй ящик (искренне думал, что курятину тормознули по ошибке). Дудки! «Мороженую курицу провозить на борту ВС запрещено», — выпалил охранник. «Классная шутка, — говорю, и пытаюсь забрать кур. Секьюрити попытку пресекает! «Я же сказал: ЭТО провозить нельзя!». Мы с Антоном в шоке, и смех, и грех. На самом деле — провоз мороженой курятины запрещен! При этом причины нам так и не выдали. Просто «запрещено».
Но мы не привыкли отступать, «упросили» работников аэропорта и наши «подельники» пронесли запретный ящик тайными ходами на борт вертолета. И буквально в этот же день, после заброски в базовый лагерь, в 2 км от него прячем ящик на леднике, нарекаем место «мясная лавка» и периодически заглядываем в нее.
Общее описание лагеря, гора
«И наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь».
В. Высоцкий
Из-за задержки в Покхаре и надвигающейся непогоды у нас было погодное окно три дня. А так как мы прошли акклиматизацию на Эльбрусе перед экспедицией, то на следующий день после прилета в базовый лагерь ушли в 1-й лагерь на 5100 метров. Путь лежал по бараньим лбам, дорогу просматривали с помощью подзорной трубы из базового лагеря (нужная вещь в подобных мероприятиях). Шли практически на ощупь, кое-где встречая следы старых экспедиций: крючья, куски веревки. По плану мы собирались за пару дней установить два лагеря на 5100 и 5700 метров, торопились. Поэтому на заброску взяли много снаряжения, рюкзаки вышли по 35 кг у каждого. Выходили с лыжным снаряжением, камерами и прочим барахлом.
1-й лагерь расположен рядом с ледником на скале, место уютное, вся стена оттуда хорошо просматривается, и мы вновь прибегли к подзорной трубе, выбирая линию подъема. Всю ночь гора громыхала, со стены несколько раз слетали огромные объемы льда, пылевым облаком накрывало место предполагаемого лагеря 2 на 5600 метров. На следующий день без приключений поднялись на 5700 м, сделали заброску, и (о, чудо!) мы здесь не одни: на припорошенных снегом скалах следы. Следы снежного барса! Видно было, что зверь бегал вверх-вниз, и совершенно непонятно, что он мог искать тут?! Кругом одни скалы, лед, снег.
Погода портилась, и мы ушли на отдых в базовый лагерь. На спуске из 1-го лагеря, на бараньих лбах, при съемке роняю стабилизатор GoPro и саму камеру. И парочка улетает по отвесной скале метров 50 вниз. Бац! Минус стабилизатор, минус камера! Расстроились сильно. Но вспомнил прошлый год, когда я потерял телефон и даже обрадовался этому: гора взяла жертву, значит, будет все хорошо. В этот раз стали рассуждать в той же манере. Каково же было удивление, когда камера, пролетевшая 50 метров, упавшая на скалу, на камни, потрепанная и поцарапанная, включилась и исправно заработала!
Наступила непогода, и мы провели в базовом лагере 4 дня, радуя себя куриным супом и прослушиванием аудиокниги «Мастер и Маргарита».
Спринт на 6000 метров
Это не гора вовсе! Это АД! Зона смерти на Аннапурне (в 2018 году, осенью) начиналась не на 8000, а 5800 метров. Конечно, это не та зона, как принято понимать в альпинистской среде, однако по смыслу и риску именно на 5800 метров начинается зона, в которой уровень риска запредельный.
25 октября вновь вышли на гору. План: обработка маршрута, установка лагеря 3 (6500 метров) и акклиматизационный выход на 7000-7200 метров.
Единственный логичный и менее рискованный маршрут проходит по борту кулуара, по которому проносятся «ледовые составы» — именно так мы называли огромные массы льда, откалывавшиеся в верхней его части с ледовых сбросов. Чтобы выйти к борту кулуара, нужно пересечь зону лавинного выноса: большую площадь на леднике, куда выносит огромные массы снега и льда из нескольких кулуаров и с самой северо-восточной стены Аннапурны.
Накануне выхода из 2-го лагеря (5600 м) вышли подготовить тропу на лыжах (скитур). Довольно полого, ледник закрытый. Лавинами запечатало практически все трещины. Задача стояла — сделать тропу на завтра и так проложить линию, чтобы самый опасный участок пересекать с падением высоты, то есть максимально быстро.
Солнце, погода великолепная, иду налегке, слушаю музыку, любуюсь пейзажами: красивейшая гора, ни души! Но по мере приближения к зоне необходимого спринта на 6000 метров во мне просыпается животный страх. С одной стороны этого страха благоговение перед великой мощью Аннапурны, с другой — желание поскорее убраться с этого места. Музыку выключаю. Иду с постоянно задранной кверху головой, прислушиваюсь.
Подсчитали с Антоном: при сходе лавины есть 10 сек., ровно столько массы льда летят до зоны выноса. Понятно, что за это время далеко не убежишь. Казалось бы, есть лыжи, можно удрать на них куда подальше. Но не так все просто — поднимаешься на камусах, и спуск вниз будет чуть быстрее подъема (уклон в том месте маленький). Замечаю посередине зоны выноса большой серак — относительный островок безопасности), у него можно будет отдышаться.
Дальше, за ледником есть скальная стенка, будем прятаться за ней. Выработался план на завтра, пройдем!
Следующим днем действовали именно так, забрались повыше и по диагонали, с понижением, как говорят канадские преподаватели в нашей школе Ассоциации горных гидов России, «fitness time» — спринт на высоте 6000 м протяженностью 300 м. Такие участки лучше преодолевать порознь, не скучиваясь. Антон убегает вперед, я жду. Через минуту слышу! Треск, грохот наверху! Начинаю про себя считать!
Антон уже подбегает к островку, к сераку. Я попытался крикнуть, но дыхание сбито, выдавил какой-то негромкий звук, в голове мысль: не надо товарища отвлекать, он и так бежит к сераку. Сам считаю секунды, смотрю то под ноги, то на соседний кулуар, откуда скоро появится белое облако. Из кулуара полетел лед, нам повезло в этот раз, обвал был небольшой. Но пришлось остановиться, только так можно было подготовиться к встрече летящих вниз ледовых камней. Мимо пролетели куски льда размером с футбольный мяч, не больше. Положение у нас было выгодное, все летело между Антоном и мной. Я закричал, и до меня дошло, что мой товарищ даже не понял, что гора нас припугнула.
V-кулуар, лагерь 3
Затем было пересечение V-кулуара, так мы его окрестили из-за формы — широкий сверху, с ровными, почти вертикальными скально-ледовыми бортами. В нижней его части лавины разгоняются до огромной скорости, обломки льда выскабливают кулуар до блеска. Двигаемся попеременно, со страховкой. Наверх смотреть жутко — огромные массы льда нависают над головой в 500-800 метрах. Увидели в средней части подъема остатки веревок — перил старых экспедиций. Через три часа начинаем забирать влево, выходить на гребень. Антон уходит по крутому снежному склону и исчезает за перегибом. Снег ужасный, глубокий и не топчется, ступени делать не выходит, барахтаемся по нему, задирая колени чуть ли не выше головы.
Уже в сумерках подхожу к Антону. Холодно. От продолжительной работы и холода начинаются судороги в ногах и руках. Торопимся найти хоть какое-нибудь, более-менее безопасное место под палатку. Снежный склон, по которому поднимаемся, — ветровая доска! Специально подрезаю веревкой небольшой участок склона, пару квадратных метров — сход! Четко видно слабый слой, по которому слетает свежий снег с последнего снегопада, толщиной сантиметров 40.
Дальше двигаемся, надеясь на чудо. При свете фонарей замечаем небольшое выполаживание на соседнем гребне. Антон выползает на него, кричит: «Ура, есть место под палатку!». Местом под палатку оказался участок на гребне 35-40 градусов протяженностью метра два: счастье! Около трех часов рубили на нем площадку под лагерь. Сверху, чуть правее от нас, нависает серак, с разломами и трещинами, размером с пятиэтажку. Если с него что-то прилетит ночью — хана! Антон говорит: «Да не, если слетит что-то, то мимо, метрах в пяти пролетит». Конечно, соглашаюсь, понимая, что других вариантов нет, но четко осознавая, что при сходе — шансов ноль.
Всю ночь громыхало, то слева, то справа. Обвалы: шли в кулуарах. Раз десять просыпаюсь от грохота. Инстинктивно поднимаю в спальнике руки, создавая воздушное пространство. Рядом с собой положил нож (при необходимости палатку разрезать). При очередном обвале поднимаю руки, жду... Потом опускаю их, понимая, что особого смысла в этом нет, если к нам прилетит, то нас сбрасывает с полки, а там стена.
Самое неприятное — страховку организовать на таком склоне очень проблематично. Снег глубокий, рыхлый. Вроде докопаешься до твердого слоя, а он оказывается коркой. Можно теоретически до льда дойти, но понимаешь, что сходить будут такие массы, никакая веревка не выдержит. Аннапурна и в эту ночь решила дать нам шанс, шанс уйти с горы целыми.
Рано утром валим вниз. В самой опасной части, в нижней секции V-кулуара быстро пересекаем его по перилам, и как только прячемся за скалу, и Антон (он спускался последним) выщелкивается из веревки — сходит лавина! То есть, задержись мы на минуту-две, и..
Дальше был спуск на лыжах, короткие минуты радости. Отличный снег и интересный рельеф. Один только минус во фрирайде на высоте: тяжелый рюкзак, но без него никак. Лыжный спуск с 6000 метров до 5200. У меня были карбоновые Elan Ibex, про эти чудо-лыжи я уже писал у себя на странице в Фейсбуке, еще раз отмечу, что снаряд порадовал стабильностью, особенно на жестком снегу. Лыжи отзывчивые, послушные и хорошо себя ведут на больших скоростях. Тяжелый рюкзак их ничуть не передавливает. Одним словом — класс!
Принятие решения/факта
Стало ясно, что возвращаться на маршрут — попытка уйти в мир иной. Склон — это заряженная бомба, которая только и ждет, когда сработает детонатор.
Уже внизу, в базовом лагере у меня началась внутренняя борьба. С одной стороны, я осознаю степень риска, последствия. С другой — месяцы подготовки, огромное желание, мощная мотивация, наработанная акклиматизация и хорошая физическая форма. Кроме того, понимаю, что до относительно безопасного места от 3-го лагеря остается идти метров 200 по вертикали, всего лишь 200 метров! Дальше — выход на снежную рампу (полку), и иди себе до штурмового лагеря на 7400 м.
Однако, эти 200 метров — заряженный лавинными досками участок, на котором не спрятаться, не скрыться, более того, до него еще надо умудриться дойти.
В терзаниях и сомнениях проходит три дня. Я понимаю, что идти нельзя, но принять этого не могу. Разделяю эти понятия: «Принятие решения» и «Принятие факта». Спустя три дня, проведенных в раздумьях и общении с умным человеком, и после
принятия решения приходится смириться, принять факт, отпустить гору, поблагодарить ее, за то, что отпустила нас.
Трекинг. Те еще приключения!
«Этот путь проложен мертвыми, и мертвые его хранят». (Из фильма «Властелин колец»).
Настало время покидать гору. Вертолет стоит дорого, поэтому вариант один — трекинг. Один знакомый шерпа дал рекомендации: идите вниз по ущелью до ближайшей деревни, там наймете портеров для переноски груза. Как потом выяснилось, он ни разу не был в этих краях и, конечно, понятия не имел, до какой именно деревни нам идти. Вообще, путей отхода из северного базового лагеря два (но это в теории). Первый: вдоль реки (день ходу), потом резко направо, на перевал, а там рукой подать, еще пару дней — и ты в деревне. Второй путь: вдоль реки, по ущелью до... пока не помрешь!
Мучиться будешь недолго, дня два-три, дальше все произойдет быстро. Но! Если повезет, то на четвертый-пятый день выйдешь к людям. И, поверьте, радости будет, словно месяц одиноко блуждал по тайге.
Конечно, нам «повезло», как ни высматривали поворот направо, мы его не увидели. Поняли это, пройдя значительную часть второго варианта. Самое странное, что тропа в верхней части ущелья довольно хорошая, это нас и подкупило. А по мере спуска к людям она становилась хуже и хуже.
На второй день ущелье сильно сузилось, по обеим сторонам вырастали отвесные скальные стены, внизу — непропуски, бурная река подходила вплотную к скале. Едва заметная тропа «перепрыгивала» с одного берега на другой по мостикам. В верховьях мосты были хорошие, свежие. А вот ниже по течению они были либо в аварийном состоянии, либо разрушены полностью. Провешивали перила, спускались дюльфером. Без веревки и альпснаряжения там нечего делать. Часть тропы проходит по 70-градусному скальному склону, причем, она не вырублена, а надстроена на выступающих зацепах. Камешки уложены на скальные полочки, на них еще камешки, землей присыпано, вроде и полка получилась. И вот иду по такой тропе, подо мной стена 300 метров и думаю: «Не дай бог пару камешков нижних вылетят... Части тропы, метров пять, на стене нет — именно по этой причине. На месте, где была тропка — гладкая скальная плита крутизной 70°. Дальше — хлеще: спустились в зону джунглей.
Периодически тропа была снесена селевыми потоками, приходилось часами искать ее на «той» стороне потока. Пару раз пришлось двигаться без тропы, результат: за 1 час прошли 200 метров. Финальная ночевка была на склоне, между камней. Разгребли площадку за час, накидали веток, листьев бамбука, хорошо хоть не было змей и прочих «товарищей». До воды 50 метров, а ходили 20 минут — огромные камни, заросшие колючкой, лианами, крапивой и прочей «прелестью».
Одним словом, мы с Антоном за эти три дня стали профессорами по передвижению в горных джунглях, если что, мастер-класс можем дать!
При всех сложностях «трекинга» отмечу, что места исключительно красивые. Водопады, сама река — один большой водопад протяженностью несколько километров, пейзажи пугающие, но истинно красивые, в Гималаях я еще подобного не видел. Остроты добавляет полное отсутствие людей, малые признаки цивилизации, разрушенные мосты, слабозаметная тропа.
К людям вышли на третий день (шли по 13 часов в день, 30 мин в день на отдых и обед), конечной точкой была известная деревня Татопани, именно с нее начинается трекинг к южному базовому лагерю Аннапурны.
Все снаряжение из базового лагеря пришлось все же забирать вертолетом, о портерах даже речи не могло идти. Ни за какие деньги этим маршрутом местные не пойдут.
Улетели прямо в Катманду, а там…
Катманду. Финал
Люди из 90-х или рэкет по-русски в Непале. В Катманду нас ждала неожиданность, да еще какая! Непальская турфирма, которая оформляла нам документы на экспедицию и должна была организовать вертолет для заброски под гору, выкинула такой сюрприз, что в голове не укладывается.
Не секрет, что при оформлении пермита (разрешения на горовосхождение) необходимо платить мусорный депозит. Депозит возвращается при окончании экспедиции (он является обеспечительной мерой, мотивирующей вернуть мусор с горы). Вот и мы его внесли — в размере 3000 $.
По окончании экспедиции просим турфирму вернуть наши деньги. На что один из руководителей отвечает: «Я не против, но вот мои партнеры, они не совсем хотят все возвращать» (примерно так). Появляется новое действующее лицо — новый партнер, и начинаются, как это по-русски, «качели». Диалог заканчивается следующим ультиматумом (и это за 4 часа до нашего вылета): «Мы сейчас же сообщаем в полицию, что вы совершали спуск на лыжах и в прошлом году с Манаслу, и в этом году на Аннапурне, а ведь вы должны были оформить отдельный пермит — пермит на лыжи.
И тогда:
1. Вас немедленно сажают в тюрьму.
2.У вас будет большой штраф за нарушение законодательства.
3.У вас будет 5 лет запрета на въезд в страну (а знают прекрасно, что у нас в планах гималайские восхождения на ближайшие годы, и мы не можем так рисковать).
4. Вы теряете уже купленные в РФ билеты.
Или: мы не стучим в полицию, но тогда возвращаем вам половину депозита, 1500$ вместо 3000. Выбирайте.
Как вам такая постановка вопроса?! Красавцы! Вроде как и не полностью кидают, умалчивают о нашем «преступлении», молодцы. Поблагодарить их что ли?
Антон Пуговкин
— Особенно понравилась фраза, цитирую: «Антон, вот только не надо нашу фирму громить по приезду в Россию», с понятным подтекстом: «В полицию сообщим, и тогда в Непал не попадете в течение ближайших 5 лет».
Намеренно не называю имя туроператора, не хочу опускаться до уровня «кухонных разборок». НО что точно хочу, так это посоветовать всем, кто собирается в горы, будь то в Гималаи или на Эльбрус, будьте осторожны в выборе турфирмы, не ведитесь, как мы, на «бюджетные» предложения: дороже будет! А хотите проконсультироваться, пишите лично.
***
Пришлось по прилету в Москву немедленно встречаться с послом Непала, объяснять ситуацию. Посол был, мягко говоря, удивлен.
Не пустят нас в Непал — потерпим пять лет. Надо будет заплатить штраф — заплатим. Прятаться от властей точно не собираемся.
Фильм
Как и в прошлом году, мы много снимали, аппаратуры в этот раз было еще больше. Готовим к показу фильм.
Хочу поблагодарить наших партнеров, компанию Gore-Tex, сеть магазинов КАНТ, GoPro, компанию GTNT за отличную, устойчивую связь в горах, порталы: РИСК.РУ, Mountain Planet, Mountain.ru, а также Дэна Симавского, Галину Погодину, Александра Железного, Марию Спиридонову, Михаила Тормозова, Илью Пионера, всех наших друзей и близких за помощь, за то, что переживали за нас и верили!
Анннапурна. Факты
Самым опасным и малопосещаемым восьмитысячником является Аннапурна. Тем не менее именно она стала первой покоренной горой выше 8000 метров — это произошло в 1950 году.
Аннапурна полностью находится на территории Непала, и поначалу называлась индийскими властями Пик 39 — именно они провели первые измерения горы и, пусть и с ошибками, нарисовали первую карту района.
Сегодня используется местное название, Аннапурна. Оно является комбинацией двух слов, которая на санскрите означает «Богиня изобилия». Первые измерения определили ее высоту как 3078 метров, но затем она была скорректирована сначала до 8047 метров, а затем до 8091. Аннапурна имеет три вершины выше 8000 метров: помимо Главной, есть Центральная (6064 метра), которую впервые покорила немецкая команда в 1980 году, и Восточная (8029 метров) — на нее впервые взошли испанцы в 1974 году.
Первые серьезные исследования массива Аннапурны были проведены в 1949 году с воздуха швейцарским географом Арнольдом Хаймом, который сделал несколько фотографий района. На следующий год французские альпинисты предприняли попытку восхождения. Экспедиция под руководством 31-летнего инженера Мориса Эрцога стартовала 30 марта 1950 года. В команду входили еще 6 сильных альпинистов (Кузи, Шатц, Ишак, Удо, Лашеналь, Террай и Ребюффа). С собой французы взяли 3,5 тонны снаряжения и еды. У них были синтетические веревки, баллоны с кислородом, пуховки и очень легкие кошки.
Изначальной целью была Дхаулагири, а находящаяся неподалеку Аннапурна — только «запасной горой». Но команда потеряла много времени, и хотя они добрались до Непала 5-го апреля, само восхождение стартовало только 18 мая. Два первых лагеря (5100 и 5900 метров) поставили довольно быстро. Из второго лагеря альпинисты сделали несколько выходов наверх, чтобы установить третий лагерь на высоте 6400 метров. Затем Террай и Ребюффа поднялись до отметки 6830 метров, где поставили четвертый лагерь. Но время летело очень быстро, и связка побоялась угодить в муссон, который по прогнозу должен был бушевать первые 10 дней июня. Эрцог и Лашеналь сменили первую двойку и решили все-таки попробовать сходить на вершину.
1-го июня они добрались до четвертого лагеря, и перенесли его немного выше — на 6900 метров к основанию нависающего ледника под названием Серп, который тянется до большого скального бастиона. Эта стена затеняла всю нижнюю часть маршрута, пройденную Эрцогом и Лашеналем. Именно она наиболее опасна с точки зрения лавин и обвалов.
Из четвертого лагеря они с помощью шерпов разведали маршрут до 7450 метров, где и поставили пятый лагерь. Из-за усталости и высоты альпинисты не могли нормально спать, есть и даже пить. На следующий день в 6 утра они вышли наверх — до вершины оставалось 700 метров. Хотя технически лазание там было несложным, из-за высоты, пронизывающего холода и накопившейся к этому времени усталости этот участок оказался самым тяжелым. Метр за метром, медленно, но упорно Эрцог и Лашеналь продвигались к вершине и достигли ее в районе 2 часов дня, несмотря на истощение и обмороженные ноги.
Практически сразу они начали спускаться, так как погода стала портиться. Тем временем Ребюффа и Террай поднялись в 5-й лагерь и установили там вторую палатку. С огромными усилиями Эрцог и Лашеналь спустились в штурмовой лагерь, где товарищи сделали им массаж, что вернуло жизнь в их ноги. Но ночью погода ухудшилась, и стало понятно, что надо спуститься как можно быстрее. Утром началась тяжелая работа по спуску. В условиях бури альпинисты искали палатки 4-го лагеря, где их ждали Кузи и Шатц с четырьмя шерпами. Но совсем недалеко от лагеря четверка провалилась в трещину, где и провела ночь.
На следующее утро распогодилось, но после холодной ночевки сил не было, плюс альпинисты были ослеплены отражающим солнце снегом. Шатц, вышедший навстречу товарищам, заметил их и помог спуститься к палаткам. Необходимость медицинской помощи стала очевидной, поэтому было принято решение сразу идти во второй лагерь, где их ждал Удо, бывший не только альпинистом, но и доктором.
К тому моменту у восходителей уже были серьезные обморожения рук и ног и поражения глаз. На спуске Эрцог и двое других попали в лавину, но каким-то чудом выжили. Поздним вечером 6 альпинистов достигли 2-го лагеря. К этому времени Эрцог и Лашеналь уже совсем потеряли чувствительность в конечностях. В течение следующих нескольких дней вся команда спустилась в базовый лагерь. На этом экспедиция не закончилась. До Катманду команде удалось добраться только к 10 июля, то есть больше чем через месяц после спуска.
С восхождения на Аннапурну началась эпоха покорения восьмитысячников, и за 14 лет были совершены восхождения на оставшиеся 13 пиков высотой более 3000 метров.
Сегодня, в эпоху коммерческого альпинизма, Аннапурна имеет меньше всего попыток восхождений и самый высокий процент смертельных случаев.
Спуститься с нее на лыжах пытались несколько раз. 81979 году Ив Моран попробовал проехать Северную стену, но разбился на высоте 6600 метров. Первый удачный спуск с вершины в базовый лагерь совершили в 1995 году братья Даво и Андрей Карнич, хотя главный статистик гималайского альпинизма Элизабет Хоули сомневалась, что Даво был на вершине, и считала, что он стартовал значительно ниже.
Автор: Виталий Лазо
Издание: «Вертикальный мир»
Годы: 2018
Люди: Виталий Лазо