Патриарх. Вадим Гиппенрейтер
С первым чемпионом СССР по горным лыжам, легендарным Вадимом Гиппенрейтером, беседует не менее легендарный горнолыжник Таллий Монастырев.
Журнал: «Русская зима» № 2, 2011 год
Автор: Таллий Монастырев
Слобода Потылиха, одно из красивейших мест столицы России, раскинувшаяся на правом высоком берегу Москвы-реки и впадающей в неё речки Сетунь, — западный угол Воробьёвых гор. Берег Москвы-реки в этом месте вогнут дугой до самого Нескучного сада. Одна из версий слова Потылиха восходит к жаркому лету 1812 года, когда казаки атамана Платова рубились здесь с конницей Мюрата. В записях тех лет «пот лихо лил», — отсюда и Потылиха.
На другой стороне реки Лужники, обрамлённые двумя великолепными арочными мостами. Один из них, Лужнецкий, переехал ныне к Киевскому вокзалу. Летом Потылиха курчавая, домики скрыты деревьями: кустами сирени, зелёных лип и берёз. Зимой вся деревушка утопала в снегу. Три ряда домишек, прилепившихся на горе, — пытаюсь по памяти восстановить их… Не получается, не укладывается.
В середине горы Байдаковка — так называлась 70 лет назад местность, где ныне красуется правительственный дом приёмов на Воробьёвых горах. В небольшом доме на две семьи, в апреле 1917 года родился Вадим. Да, лет двадцать пять назад говорили бы: «ровесник Великой Октябрьской революции». Отец Вадима — офицер, дворянин из австрийцев, предки которого пришли служить России по зову императора Петра. На Великой войне он (первая мировая) за храбрость был награждён четырьмя орденами св. Анны. Трижды раненный, убит в конце 1917 года. Начиналась Гражданская война, офицеры из дворян уничтожались в первую очередь…
До Великой Отечественной войны и строительства стадиона в Лужниках не было гранитных набережных. Здесь была окраина Москвы. Река весной и летом кормила рыбой, а в ледоход мужчины и юноши ловко орудовали баграми, вылавливая брёвна, заборы, мелкие строения, унесённые льдом и разливом реки. Во всех домах стояли печи, и зимой из труб тянулись столбы дыма, особенно у рачительных хозяев, загодя позаботившихся о дровах.
Зимы в те годы стояли снежные и морозные, катание на коньках и лыжах — дело обыкновенное для моих сверстников. Гора находилась рядом, на ней был небольшой трамплин с выкатом прямо в сад Монастырёвых, что жили в доме № 1. Двери входные в этом доме никогда не закрывались. «И я свободно приходил, брал лыжи, катался до сумерек. Приятно скользить по целине, прокладывая свой след, пытался делать повороты. Валенки и ременные крепления не давали возможности почувствовать то владение лыжами, что спустя несколько лет мне удалось на слаломных лыжах», — так рассказывал мне Вадим о том довоенном времени, связанном с моей семьей.
В 1934 году на Воробьёвых горах появились австрийцы (шуцбундовцы), социалисты, противники фашизма — альпинисты и лыжники. Один из них, Густав Деберль, профессиональный инструктор фирмы Kneissl, стал первым тренером Вадима Гиппенрейтера, обучившим его основным поворотам техники слалома.
«Шуцбунд» (нем. Schutzbund — Союз обороны) — военизированная организация социал-демократической партии Австрии, создана в 1923 году для обороны от наступления реакции, в защиту республики. От названия организации пошло слово «шуцбундовец(цы)», определяющее принадлежность к ней. Шуцбундовцы, вместе с коммунистами и беспартийными, участвовали в Февральском вооруженном выступлении 1934 года, после подавления которого многие из них вышли из социал-демократической партии и вступили в компартию Австрии.
Стараясь избежать преследований и репрессий со стороны нацистов, многие шуцбундовцы покинули Австрию и через сопредельные страны эмигрировали в третьи государства. В те годы в европейских альпийских странах уже хорошо знали о массовости альпинистской работы в СССР, качестве и количестве совершаемых серьёзных восхождений. Неудивительно, что большая часть прогрессивно настроенных профессиональных работников горной сферы искали и находили наиболее короткие пути для иммиграции в СССР. Среди них был и будущий наставник Вадима Густав Деберль.
В те же годы любовь к слалому пришла и на склоны Кавголово под Ленинградом, в Уктус недалеко от Свердловска (Екатеринбурга), на Стрелку рядом с городом Горький (Нижний Новгород), где стали проводиться соревнования. В 1937 году Вадим занимает первое место в соревнованиях на первенство СССР по лыжам в слаломе с присвоением звания чемпиона СССР.
«Моим конкурентам на трассе слалома Дмитрию Ростовцеву, Ростиславу Белякову, Владимиру Мауэру (Нагорному), Семёну Ялокосу, Анатолию Тимошенко и Михаилу Химичёву не удалось меня обойти, хотя они тренировались, и достойно. Армейские и Динамовские спортсмены, пожалуй, имели условия подготовки лучше, чем спортсмены добровольных спортивных обществ («Медик», «Металлург», «Пищевик», «Химик» и др.)».
«Рыбная ловля, охота на зверей и боровую дичь — тогдашние мои увлечения молодости — отходят на второй план. Их вытесняют лыжи».
Но вскоре начинается Вторая мировая война. Вадима вначале призвали в армию, затем отправили домой — чемпион, да еще и будущий скульптор. Потом была эвакуация в Среднюю Азию. И ещё раз призвали, и снова вернули домой. Совет народных комиссаров СССР принял решение по многим выдающимся спортсменам, деятелям культуры, учёным. Они не воевали, но оправдали надежды страны, став известными деятелями культуры, спорта, народного хозяйства. Среди них были Всеволод Бобров, братья Старостины, Николай Озеров, заслуженные мастера спорта, заслуженные тренеры СССР, гордость и слава спорта России.
«Я был студентом. Правда, забрал документы из медицинского института и перешёл в художественный институт на скульптурный факультет», — рассказывает Гиппенрейтер. «Железный Гиппенрейтер» говорит, что не прикоснётся ни к глине, ни к дереву — ведь есть на свете то, что он любит, знает, и где он может быть первым: лыжи, альпинизм, охота. Однако получивший диплом по мастерской Матвеева с оценкой «хорошо», Вадим чуть позже увлекается журналистикой — фотографиями. «Ныне настоящий мэтр», — так писал о Вадиме Макс Бирштейн в своей книге «Жизнь и картины».
Да, сейчас все фотографы России знают и уважают Вадима Евгеньевича. А тогда, в годы войны, он был известен как спортсмен, а позже — тренер и организатор соревнований. В 1944 году в Кировске проходит чемпионат страны. Чемпионами стали Дмитрий Ростовцев — скоростной спуск, а слалом выиграл Владимир Преображенский. В 1945 году в Хибинах, на склонах горы Вудьявр свою первую золотую медаль завоевал Алексадр Филатов, семнадцатилетний паренёк с Воробьёвых гор. За двадцатилетнюю карьеру он завоевал 30 золотых медалей в различных видах (слаломе, слаломе-гиганте, скоростном спуске и троеборье). Думаю, рекорд этот никому не удастся побить.
И Вадим едет в Кировск — охота на севере настоящая, да и семью надо кормить, и становится одним из первых тренеров. В последующие годы многие ученики Вадима Евгеньевича добивались серьёзных успехов. В 1946-49 гг. мастерами спорта СССР стали Борис Кузнецов, Николай Громов, Юрий Шарков, Алла Васильева и Владимир Пикузо. Кузнецов стал чемпионом страны, а Шарков и Васильева вошли в состав сборной команды СССР на VII зимних Олимпийских играх в Кортина-д’Ампеццо.
Видимо, не только технику своих учеников шлифовал Вадим Евгеньевич, но и передавал им свой тренерский опыт. Борис Кузнецов впоследствии воспитал 12-кратного чемпиона СССР Василия Мельникова. Алла Васильева подготовила Владимира Андреева и Надежду Патракееву (Андрееву), первых призёров и победителей Кубков мира и Европы, многократных чемпионов СССР.
— Вадим Евгеньевич, почему у вас нет звания «Заслуженный тренер СССР (РСФСР)»?
— Знаешь, человеческие отношения самые сложные. Я не научился подличать, отсиживаться, ябедничать, бумаги готовить, чтоб получить это звание, или просить кого-то.
Затем Вадим Евгеньевич отправляется на Тянь-Шань, где недалеко от Алма-Аты, в знаменитом урочище Чимбулак, почти три года готовил горнолыжников Казахстана. И снова ученики Гиппенрейтера становятся лучшими спортсменами страны. Юрий Кабин, Александра Артёменко, Сергей Вишняков, Василий Джанибеков (Казах) стали мастерами спорта СССР. Александра Артёменко впоследствии стала 8-кратной чемпионкой страны, заслуженным мастером спорта. Юрий Кабин в 1956 году стал чемпионом страны в двоеборье.
Честно говоря, заслуженный послужной список. Первый москвич уехал работать в Хибины, затем на Тянь-Шань, и там появились отличные результаты. И за меньшие успехи давали награды и звания. Я даже благодарен людям (сановникам от спорта), зажимавшим меня, я ведь ни разу не выезжал за рубеж со своими воспитанниками.
И постепенно, незаметно, фотоаппарат, природа, монастыри, иконы, стали полем моей деятельности. Спортивное фото, увы, быстро стареет, хотя, спорт не отпускал меня долго. Чимбулак и Кировск, Бакуриани и Терскол, Камчатка — снимал горнолыжников и альпинистов, зная, что эти виды спорта своей красотой и скоростью воспитывают настоящих людей.
Гай Ильич Северин — академик АН СССР и Герой социалистического труда, разработчик систем спасения (катапульты, скафандры космонавтов и т. д.). Ростислав Аполлосович Беляков — генеральный конструктор МИГов, академик АН СССР и дважды Герой социалистического труда. И оба они — чемпионы Союза по горнолыжному спорту, кто же еще!
Шли годы. В 1964 году были построены канатно-кресельная дорога на горе Чегет, гостиница «Иткол». Спустя два года, в 1966 году, Вторая зимняя спартакиада народов СССР по горнолыжному спорту проводилась на трассах Приэльбрусья. Мои друзья Малеиновы, великолепные альпинисты и горнолыжники, принимали в развитии альпинизма и горных лыж в Приэльбрусье самое непосредственное участие. Алексей — строитель. ГЛЦ «Терскол» — детище, Андрей — художник. А уж сколько среди моих друзей в те годы было ученых физиков-химиков, героев и лауреатов — десятка два с лишним.
— А всё-таки, как горные лыжи стали профессией молодости?
— Сейчас даже не возьму в толк. Я ведь дружил со своими сверстниками — твоим дядей Лялей, тетей Галей, они все неплохо катались на лыжах с Воробьёвых гор, и наш дружок Макс Бирштейн, ты его отлично знаешь, художник замечательный, тоже. Вероятно, повлиял медицинский институт. Время романтичное, но задачи ставились студентам — будущим врачам быть сильными, вести здоровый образ жизни, а спорт только зарождался.
В 1934 году в СССР ввели звание Мастера спорта. И значок этот носили с достоинством. За рубеж спортсмены, деятели культуры, искусства, выезжали до войны, затем всё чаще и чаще, участие в летних (1952, 1956) и зимних (1956 года) Олимпийских играх. Первая для советских спортсменов зимняя Олимпиада стала триумфом Евгении Сидоровой из Московского «Динамо», она стала бронзовым призёром зимних Олимпийских игр в Кортина д’Ампецо.
Да, подготовка к VII зимним Олимпийским играм велась планомерная: построили подъёмники в 1954-55 гг. (впервые) в Бакуриани (Грузия), Чимбулаке (Казахстан), Кировске и выросла ваша плеяда спортсменов: А. Филатов, Е. Сидорова, В. Тальянов,С. Корзухина, Г. Чертищев, В. Зырянов, А. Артеменко, Т. Монастырев, А. Волкова.
— И стать мастером фотографии экстра-класса вам тоже помог спорт.
— Почти на 100% всё мне дал спорт. Скорость, красота, красота техники. Ведь и горные лыжи, и равнинные — это и инструмент победы на трассах, и удовольствие для миллионов туристов. Снимал всё, как «одинокий волк», выискивая красоту России, людей, иконы, исторические места (монастыри), вулканы Камчатки, фауну и флору, старинные предметы быта, делал фотонатюрморты. Иногда дожидался нужного освещения по несколько суток. А в редкие перерывы между съёмками старался вырваться в горы к горнолыжникам. И снимал их. Владимир Зырянов, скалолаз, классный горнолыжник, к тому же охотник, став государственным тренером Советского Союза, затем Российской Федерации, много сделал для развития горных лыж в России. Сибирь, Камчатка и Сахалин начались с него. Еще в 1963 году он организовал показательные выступления членов сборной команды в Междуреченске, Кемеровская область, Красноярске, на Южном Сахалинске и Камчатке. ДЮШ вскоре стали готовить горнолыжников — мастеров спорта для сборной команды страны. И среди этих мастеров были В. Сенетов, С. Чаадаев, В. Зеленская. И я старался отснять все это. Получилось ли? Судить вам.
«Где-то в начале пятидесятых годов прошлого века на склонах Муханок появился очень интересный горнолыжник. Все говорили, что он австриец и у него очень интересный стиль катания. Это было параллельное ведение лыж, в отличие от принятого поворота из упора и плуга.
Этот стиль мы быстро переняли, что потом мне помешало занятию в спортивной секции — там учили плугом, и я на всю жизнь остался любителем. Много лет спустя узнал, что этим человеком был Вадим Гиппенрейтер — блестящий фотомастер, очень скромный и чуткий человек», — Юрий Триста.
Интересные были съёмки. В 1969 году летом в Медвежьем углу под Донгуз-Оруном проводились международные соревнования по слалому. Карл Шранц, неоднократный чемпион мира, шел здорово, выиграл. Я тебя и его снял на трассе в одном и том же месте (для сравнения техники скольжения). Но больше всего мне понравилось, как он готовил лыжи: условия-то походные. Подъёмников не было, идти пешком до снежника от канатной дороги 2,5 часа. Наши спортсмены в основном натирали лыжи мазью по старинке, растирая пробкой, а он плавил лыжи. Думаю, неслучайно в 1972 г. в Саппоро лорд Килланен, президент Международного олимпийского комитета, отлучил его от участия в Олимпиаде как профессионала (тогда на Олимпиаде соревновались спортсмены-любители).
— Я знаком с тобой свыше шестидесяти лет, ещё мальчишкой знал о тебе всё (или мне казалось, что всё). Наши встречи и разговоры у ЮМА (Юрий Михайлович Анисимов — тоже подвижник горнолыжного спорта, твоего поколения, отдавший лучшие свои силы и годы Терсколу) в его мансарде, сделанной его руками, и замечательных людей: Алексея Малеинова, заслуженного мастера спорта по альпинизму, Василия Дмитриевича Захарченко, главного редактора журнала «Техника — молодежи», первого председателя Федерации горнолыжного спорта СССР… Общение с вами давало возможность посмотреть со стороны, а правильно ли двигается моё поколение и следующее по дороге жизни.
Сейчас твёрдо знаю: заплутали. Много хорошего сломали на длинной дороге перестройки и с трудом выбираемся, дабы не отстать, особенно в детском спорте, тренерских кадрах…
— Эпоха советского спорта закончилась. Спорт же Российской Федерации детский (школьный), студенческий и высшего спортивного мастерства скоро будут сдавать экзамен, впереди Сочинская зимняя Олимпиада 2014. Дай Бог!
— Дважды в конце XX века мы встречались на выставке художника Макса Бирштейна. Он, как и ты, бродяга, с кем вы были и в средней Азии, и на Северах, и случайно встречались на Камчатке и Кольском полуострове, и у него в мастерской на Масловке в «Доме художников» или в квартире. Ни разу не слышал от вас жалоб на жизнь, пересудов, раздражения. Доброжелательность, обстоятельность — ваше бытие…
Вернусь в прошлое. Сборная СССР вернулась с зимних Олимпийских игр из Инсбрука 1964 г. — выступили горнолыжники неудачно, заняв 18–21 места, опыта стартов вместе с сильнейшими спортсменами мира было маловато: один-два международных старта перед Олимпиадой и всё. Через месяц, в марте, ты в Приэльбрусье ставил трассу слалома-гиганта, она была длиной под 3 км. Я тогда стал чемпионом СССР со временем 2 мин. 41,8 сек. И все участники Олимпийских игр подумали, что трасса такой длины — это укор за плохие результаты в Олимпиаде. Так ли?
— Я когда ставил трассу, не думал об этом. Сам знаешь, Чегет — гора крутая, сложная, ратраков тогда не было, трассу вытаптывали лыжами, делали это судьи. Падений на трассе практически не было, и Александр Филатов тогда, 20 лет спустя после первой его победы, был бронзовым призёром, а Виктор Тальянов завоевал серебро. Уже в 21 веке одна из московских турфирм организовала тур «Русская неделя» в Швейцарию и Австрию. Инициатор, Александр Вериченко, собрал цвет горнолыжного спорта Советского Союза — чемпионов прошлых лет.
Участники этой программы получали возможность провести неделю, катаясь на лыжах вместе с Вадимом Гиппенрейтером, Гаем Севериным, Владимиром Преображенским, Виктором Тальяновым, Галиной Малоземовой, Галиной Шиховой, Галиной Сидоровой (Беккер), Валерием Цыгановым, Сергеем Назаровым, Сергеем Петриком и Таллием Монастырёвым. Ледник под пиком Маттерхорн, ухоженные трассы, работающие как часы канатные дороги, тысячи горнолыжников из разных стран, ослепительное солнце — праздник, подарок, оставивший в каждом из нас теплый след: мы не забыты.
— Вадим Евгеньевич, как тебе Швейцария, Маттерхорн, лыжи?
— Знаешь, я двадцать лет не катался на горных лыжах и, честно говоря, внутренне побаивался. Но — толкнулся палками и поехал.
— Соревнования в гигантском слаломе, да ещё две попытки, а мы ведь раньше соревновались по одной. Как ты выдержал?
— Сам удивляюсь, старался не отстать от вас — молодых. Тем более из моего поколения были и Гай Ильич, и Владимир Сергеевич.
Наблюдая за катающимися, для себя отметил, что «Железный Вадим» на склоне ледника был самым взрослым, при этом элегантным, классической техникой — что в трассе, что в произвольном катании владел безупречно. Это не только мое мнение, а мнение всех участников.
И на заключительном вечере Вадиму Евгеньевичу была вручена награда с надписью: «Патриарх горнолыжного спорта России».
…Передо мной лежит тридцать шестой фотоальбом Вадима Гиппенрейтера, выпущенный издательством «АСТ Астрель» в 2010 году. Фотографии и текст профессионала экстра-класса, патриота, гражданина.
Журнал: «Русская зима» № 2, 2011 год
Автор: Таллий Монастырев
Слобода Потылиха, одно из красивейших мест столицы России, раскинувшаяся на правом высоком берегу Москвы-реки и впадающей в неё речки Сетунь, — западный угол Воробьёвых гор. Берег Москвы-реки в этом месте вогнут дугой до самого Нескучного сада. Одна из версий слова Потылиха восходит к жаркому лету 1812 года, когда казаки атамана Платова рубились здесь с конницей Мюрата. В записях тех лет «пот лихо лил», — отсюда и Потылиха.
На другой стороне реки Лужники, обрамлённые двумя великолепными арочными мостами. Один из них, Лужнецкий, переехал ныне к Киевскому вокзалу. Летом Потылиха курчавая, домики скрыты деревьями: кустами сирени, зелёных лип и берёз. Зимой вся деревушка утопала в снегу. Три ряда домишек, прилепившихся на горе, — пытаюсь по памяти восстановить их… Не получается, не укладывается.
В середине горы Байдаковка — так называлась 70 лет назад местность, где ныне красуется правительственный дом приёмов на Воробьёвых горах. В небольшом доме на две семьи, в апреле 1917 года родился Вадим. Да, лет двадцать пять назад говорили бы: «ровесник Великой Октябрьской революции». Отец Вадима — офицер, дворянин из австрийцев, предки которого пришли служить России по зову императора Петра. На Великой войне он (первая мировая) за храбрость был награждён четырьмя орденами св. Анны. Трижды раненный, убит в конце 1917 года. Начиналась Гражданская война, офицеры из дворян уничтожались в первую очередь…
До Великой Отечественной войны и строительства стадиона в Лужниках не было гранитных набережных. Здесь была окраина Москвы. Река весной и летом кормила рыбой, а в ледоход мужчины и юноши ловко орудовали баграми, вылавливая брёвна, заборы, мелкие строения, унесённые льдом и разливом реки. Во всех домах стояли печи, и зимой из труб тянулись столбы дыма, особенно у рачительных хозяев, загодя позаботившихся о дровах.
Зимы в те годы стояли снежные и морозные, катание на коньках и лыжах — дело обыкновенное для моих сверстников. Гора находилась рядом, на ней был небольшой трамплин с выкатом прямо в сад Монастырёвых, что жили в доме № 1. Двери входные в этом доме никогда не закрывались. «И я свободно приходил, брал лыжи, катался до сумерек. Приятно скользить по целине, прокладывая свой след, пытался делать повороты. Валенки и ременные крепления не давали возможности почувствовать то владение лыжами, что спустя несколько лет мне удалось на слаломных лыжах», — так рассказывал мне Вадим о том довоенном времени, связанном с моей семьей.
В 1934 году на Воробьёвых горах появились австрийцы (шуцбундовцы), социалисты, противники фашизма — альпинисты и лыжники. Один из них, Густав Деберль, профессиональный инструктор фирмы Kneissl, стал первым тренером Вадима Гиппенрейтера, обучившим его основным поворотам техники слалома.
«Шуцбунд» (нем. Schutzbund — Союз обороны) — военизированная организация социал-демократической партии Австрии, создана в 1923 году для обороны от наступления реакции, в защиту республики. От названия организации пошло слово «шуцбундовец(цы)», определяющее принадлежность к ней. Шуцбундовцы, вместе с коммунистами и беспартийными, участвовали в Февральском вооруженном выступлении 1934 года, после подавления которого многие из них вышли из социал-демократической партии и вступили в компартию Австрии.
Стараясь избежать преследований и репрессий со стороны нацистов, многие шуцбундовцы покинули Австрию и через сопредельные страны эмигрировали в третьи государства. В те годы в европейских альпийских странах уже хорошо знали о массовости альпинистской работы в СССР, качестве и количестве совершаемых серьёзных восхождений. Неудивительно, что большая часть прогрессивно настроенных профессиональных работников горной сферы искали и находили наиболее короткие пути для иммиграции в СССР. Среди них был и будущий наставник Вадима Густав Деберль.
В те же годы любовь к слалому пришла и на склоны Кавголово под Ленинградом, в Уктус недалеко от Свердловска (Екатеринбурга), на Стрелку рядом с городом Горький (Нижний Новгород), где стали проводиться соревнования. В 1937 году Вадим занимает первое место в соревнованиях на первенство СССР по лыжам в слаломе с присвоением звания чемпиона СССР.
«Моим конкурентам на трассе слалома Дмитрию Ростовцеву, Ростиславу Белякову, Владимиру Мауэру (Нагорному), Семёну Ялокосу, Анатолию Тимошенко и Михаилу Химичёву не удалось меня обойти, хотя они тренировались, и достойно. Армейские и Динамовские спортсмены, пожалуй, имели условия подготовки лучше, чем спортсмены добровольных спортивных обществ («Медик», «Металлург», «Пищевик», «Химик» и др.)».
«Рыбная ловля, охота на зверей и боровую дичь — тогдашние мои увлечения молодости — отходят на второй план. Их вытесняют лыжи».
Но вскоре начинается Вторая мировая война. Вадима вначале призвали в армию, затем отправили домой — чемпион, да еще и будущий скульптор. Потом была эвакуация в Среднюю Азию. И ещё раз призвали, и снова вернули домой. Совет народных комиссаров СССР принял решение по многим выдающимся спортсменам, деятелям культуры, учёным. Они не воевали, но оправдали надежды страны, став известными деятелями культуры, спорта, народного хозяйства. Среди них были Всеволод Бобров, братья Старостины, Николай Озеров, заслуженные мастера спорта, заслуженные тренеры СССР, гордость и слава спорта России.
«Я был студентом. Правда, забрал документы из медицинского института и перешёл в художественный институт на скульптурный факультет», — рассказывает Гиппенрейтер. «Железный Гиппенрейтер» говорит, что не прикоснётся ни к глине, ни к дереву — ведь есть на свете то, что он любит, знает, и где он может быть первым: лыжи, альпинизм, охота. Однако получивший диплом по мастерской Матвеева с оценкой «хорошо», Вадим чуть позже увлекается журналистикой — фотографиями. «Ныне настоящий мэтр», — так писал о Вадиме Макс Бирштейн в своей книге «Жизнь и картины».
Да, сейчас все фотографы России знают и уважают Вадима Евгеньевича. А тогда, в годы войны, он был известен как спортсмен, а позже — тренер и организатор соревнований. В 1944 году в Кировске проходит чемпионат страны. Чемпионами стали Дмитрий Ростовцев — скоростной спуск, а слалом выиграл Владимир Преображенский. В 1945 году в Хибинах, на склонах горы Вудьявр свою первую золотую медаль завоевал Алексадр Филатов, семнадцатилетний паренёк с Воробьёвых гор. За двадцатилетнюю карьеру он завоевал 30 золотых медалей в различных видах (слаломе, слаломе-гиганте, скоростном спуске и троеборье). Думаю, рекорд этот никому не удастся побить.
И Вадим едет в Кировск — охота на севере настоящая, да и семью надо кормить, и становится одним из первых тренеров. В последующие годы многие ученики Вадима Евгеньевича добивались серьёзных успехов. В 1946-49 гг. мастерами спорта СССР стали Борис Кузнецов, Николай Громов, Юрий Шарков, Алла Васильева и Владимир Пикузо. Кузнецов стал чемпионом страны, а Шарков и Васильева вошли в состав сборной команды СССР на VII зимних Олимпийских играх в Кортина-д’Ампеццо.
Видимо, не только технику своих учеников шлифовал Вадим Евгеньевич, но и передавал им свой тренерский опыт. Борис Кузнецов впоследствии воспитал 12-кратного чемпиона СССР Василия Мельникова. Алла Васильева подготовила Владимира Андреева и Надежду Патракееву (Андрееву), первых призёров и победителей Кубков мира и Европы, многократных чемпионов СССР.
— Вадим Евгеньевич, почему у вас нет звания «Заслуженный тренер СССР (РСФСР)»?
— Знаешь, человеческие отношения самые сложные. Я не научился подличать, отсиживаться, ябедничать, бумаги готовить, чтоб получить это звание, или просить кого-то.
Затем Вадим Евгеньевич отправляется на Тянь-Шань, где недалеко от Алма-Аты, в знаменитом урочище Чимбулак, почти три года готовил горнолыжников Казахстана. И снова ученики Гиппенрейтера становятся лучшими спортсменами страны. Юрий Кабин, Александра Артёменко, Сергей Вишняков, Василий Джанибеков (Казах) стали мастерами спорта СССР. Александра Артёменко впоследствии стала 8-кратной чемпионкой страны, заслуженным мастером спорта. Юрий Кабин в 1956 году стал чемпионом страны в двоеборье.
Честно говоря, заслуженный послужной список. Первый москвич уехал работать в Хибины, затем на Тянь-Шань, и там появились отличные результаты. И за меньшие успехи давали награды и звания. Я даже благодарен людям (сановникам от спорта), зажимавшим меня, я ведь ни разу не выезжал за рубеж со своими воспитанниками.
И постепенно, незаметно, фотоаппарат, природа, монастыри, иконы, стали полем моей деятельности. Спортивное фото, увы, быстро стареет, хотя, спорт не отпускал меня долго. Чимбулак и Кировск, Бакуриани и Терскол, Камчатка — снимал горнолыжников и альпинистов, зная, что эти виды спорта своей красотой и скоростью воспитывают настоящих людей.
Гай Ильич Северин — академик АН СССР и Герой социалистического труда, разработчик систем спасения (катапульты, скафандры космонавтов и т. д.). Ростислав Аполлосович Беляков — генеральный конструктор МИГов, академик АН СССР и дважды Герой социалистического труда. И оба они — чемпионы Союза по горнолыжному спорту, кто же еще!
Шли годы. В 1964 году были построены канатно-кресельная дорога на горе Чегет, гостиница «Иткол». Спустя два года, в 1966 году, Вторая зимняя спартакиада народов СССР по горнолыжному спорту проводилась на трассах Приэльбрусья. Мои друзья Малеиновы, великолепные альпинисты и горнолыжники, принимали в развитии альпинизма и горных лыж в Приэльбрусье самое непосредственное участие. Алексей — строитель. ГЛЦ «Терскол» — детище, Андрей — художник. А уж сколько среди моих друзей в те годы было ученых физиков-химиков, героев и лауреатов — десятка два с лишним.
— А всё-таки, как горные лыжи стали профессией молодости?
— Сейчас даже не возьму в толк. Я ведь дружил со своими сверстниками — твоим дядей Лялей, тетей Галей, они все неплохо катались на лыжах с Воробьёвых гор, и наш дружок Макс Бирштейн, ты его отлично знаешь, художник замечательный, тоже. Вероятно, повлиял медицинский институт. Время романтичное, но задачи ставились студентам — будущим врачам быть сильными, вести здоровый образ жизни, а спорт только зарождался.
В 1934 году в СССР ввели звание Мастера спорта. И значок этот носили с достоинством. За рубеж спортсмены, деятели культуры, искусства, выезжали до войны, затем всё чаще и чаще, участие в летних (1952, 1956) и зимних (1956 года) Олимпийских играх. Первая для советских спортсменов зимняя Олимпиада стала триумфом Евгении Сидоровой из Московского «Динамо», она стала бронзовым призёром зимних Олимпийских игр в Кортина д’Ампецо.
Да, подготовка к VII зимним Олимпийским играм велась планомерная: построили подъёмники в 1954-55 гг. (впервые) в Бакуриани (Грузия), Чимбулаке (Казахстан), Кировске и выросла ваша плеяда спортсменов: А. Филатов, Е. Сидорова, В. Тальянов,С. Корзухина, Г. Чертищев, В. Зырянов, А. Артеменко, Т. Монастырев, А. Волкова.
— И стать мастером фотографии экстра-класса вам тоже помог спорт.
— Почти на 100% всё мне дал спорт. Скорость, красота, красота техники. Ведь и горные лыжи, и равнинные — это и инструмент победы на трассах, и удовольствие для миллионов туристов. Снимал всё, как «одинокий волк», выискивая красоту России, людей, иконы, исторические места (монастыри), вулканы Камчатки, фауну и флору, старинные предметы быта, делал фотонатюрморты. Иногда дожидался нужного освещения по несколько суток. А в редкие перерывы между съёмками старался вырваться в горы к горнолыжникам. И снимал их. Владимир Зырянов, скалолаз, классный горнолыжник, к тому же охотник, став государственным тренером Советского Союза, затем Российской Федерации, много сделал для развития горных лыж в России. Сибирь, Камчатка и Сахалин начались с него. Еще в 1963 году он организовал показательные выступления членов сборной команды в Междуреченске, Кемеровская область, Красноярске, на Южном Сахалинске и Камчатке. ДЮШ вскоре стали готовить горнолыжников — мастеров спорта для сборной команды страны. И среди этих мастеров были В. Сенетов, С. Чаадаев, В. Зеленская. И я старался отснять все это. Получилось ли? Судить вам.
«Где-то в начале пятидесятых годов прошлого века на склонах Муханок появился очень интересный горнолыжник. Все говорили, что он австриец и у него очень интересный стиль катания. Это было параллельное ведение лыж, в отличие от принятого поворота из упора и плуга.
Этот стиль мы быстро переняли, что потом мне помешало занятию в спортивной секции — там учили плугом, и я на всю жизнь остался любителем. Много лет спустя узнал, что этим человеком был Вадим Гиппенрейтер — блестящий фотомастер, очень скромный и чуткий человек», — Юрий Триста.
Интересные были съёмки. В 1969 году летом в Медвежьем углу под Донгуз-Оруном проводились международные соревнования по слалому. Карл Шранц, неоднократный чемпион мира, шел здорово, выиграл. Я тебя и его снял на трассе в одном и том же месте (для сравнения техники скольжения). Но больше всего мне понравилось, как он готовил лыжи: условия-то походные. Подъёмников не было, идти пешком до снежника от канатной дороги 2,5 часа. Наши спортсмены в основном натирали лыжи мазью по старинке, растирая пробкой, а он плавил лыжи. Думаю, неслучайно в 1972 г. в Саппоро лорд Килланен, президент Международного олимпийского комитета, отлучил его от участия в Олимпиаде как профессионала (тогда на Олимпиаде соревновались спортсмены-любители).
— Я знаком с тобой свыше шестидесяти лет, ещё мальчишкой знал о тебе всё (или мне казалось, что всё). Наши встречи и разговоры у ЮМА (Юрий Михайлович Анисимов — тоже подвижник горнолыжного спорта, твоего поколения, отдавший лучшие свои силы и годы Терсколу) в его мансарде, сделанной его руками, и замечательных людей: Алексея Малеинова, заслуженного мастера спорта по альпинизму, Василия Дмитриевича Захарченко, главного редактора журнала «Техника — молодежи», первого председателя Федерации горнолыжного спорта СССР… Общение с вами давало возможность посмотреть со стороны, а правильно ли двигается моё поколение и следующее по дороге жизни.
Сейчас твёрдо знаю: заплутали. Много хорошего сломали на длинной дороге перестройки и с трудом выбираемся, дабы не отстать, особенно в детском спорте, тренерских кадрах…
— Эпоха советского спорта закончилась. Спорт же Российской Федерации детский (школьный), студенческий и высшего спортивного мастерства скоро будут сдавать экзамен, впереди Сочинская зимняя Олимпиада 2014. Дай Бог!
— Дважды в конце XX века мы встречались на выставке художника Макса Бирштейна. Он, как и ты, бродяга, с кем вы были и в средней Азии, и на Северах, и случайно встречались на Камчатке и Кольском полуострове, и у него в мастерской на Масловке в «Доме художников» или в квартире. Ни разу не слышал от вас жалоб на жизнь, пересудов, раздражения. Доброжелательность, обстоятельность — ваше бытие…
Вернусь в прошлое. Сборная СССР вернулась с зимних Олимпийских игр из Инсбрука 1964 г. — выступили горнолыжники неудачно, заняв 18–21 места, опыта стартов вместе с сильнейшими спортсменами мира было маловато: один-два международных старта перед Олимпиадой и всё. Через месяц, в марте, ты в Приэльбрусье ставил трассу слалома-гиганта, она была длиной под 3 км. Я тогда стал чемпионом СССР со временем 2 мин. 41,8 сек. И все участники Олимпийских игр подумали, что трасса такой длины — это укор за плохие результаты в Олимпиаде. Так ли?
— Я когда ставил трассу, не думал об этом. Сам знаешь, Чегет — гора крутая, сложная, ратраков тогда не было, трассу вытаптывали лыжами, делали это судьи. Падений на трассе практически не было, и Александр Филатов тогда, 20 лет спустя после первой его победы, был бронзовым призёром, а Виктор Тальянов завоевал серебро. Уже в 21 веке одна из московских турфирм организовала тур «Русская неделя» в Швейцарию и Австрию. Инициатор, Александр Вериченко, собрал цвет горнолыжного спорта Советского Союза — чемпионов прошлых лет.
Участники этой программы получали возможность провести неделю, катаясь на лыжах вместе с Вадимом Гиппенрейтером, Гаем Севериным, Владимиром Преображенским, Виктором Тальяновым, Галиной Малоземовой, Галиной Шиховой, Галиной Сидоровой (Беккер), Валерием Цыгановым, Сергеем Назаровым, Сергеем Петриком и Таллием Монастырёвым. Ледник под пиком Маттерхорн, ухоженные трассы, работающие как часы канатные дороги, тысячи горнолыжников из разных стран, ослепительное солнце — праздник, подарок, оставивший в каждом из нас теплый след: мы не забыты.
— Вадим Евгеньевич, как тебе Швейцария, Маттерхорн, лыжи?
— Знаешь, я двадцать лет не катался на горных лыжах и, честно говоря, внутренне побаивался. Но — толкнулся палками и поехал.
— Соревнования в гигантском слаломе, да ещё две попытки, а мы ведь раньше соревновались по одной. Как ты выдержал?
— Сам удивляюсь, старался не отстать от вас — молодых. Тем более из моего поколения были и Гай Ильич, и Владимир Сергеевич.
Наблюдая за катающимися, для себя отметил, что «Железный Вадим» на склоне ледника был самым взрослым, при этом элегантным, классической техникой — что в трассе, что в произвольном катании владел безупречно. Это не только мое мнение, а мнение всех участников.
И на заключительном вечере Вадиму Евгеньевичу была вручена награда с надписью: «Патриарх горнолыжного спорта России».
…Передо мной лежит тридцать шестой фотоальбом Вадима Гиппенрейтера, выпущенный издательством «АСТ Астрель» в 2010 году. Фотографии и текст профессионала экстра-класса, патриота, гражданина.
Издание: «Русская зима»
Люди: Владимир Преображенский
Люди: Александр Филатов
Люди: Вадим Гиппенрейтер
Люди: Таллий Монастырев
Люди: Гай Северин
Годы: 2011