Сноуборд-лагерь. 10 шагов с начала лета

Как Перестрелка и Михайлов в 1996 году придумали летние лагеря: «В один миг, переглянувшись, мы поняли, о чем думает каждый из нас»...

Журнал: «Вертикальный мир» № 25/26, 2001 год
Текст: Андрей Перестрелка
Фото: Наталья Лапина, Виталий Михайлов

«А возникла эта идея где-то в мае, когда Андрей Перестрелка и Виталик были на Кавказе. Там они выяснили, что на высоте 4000 метров на Эльбрусе есть ледник со снегом несколько метров глубиной, который никогда не тает. Что там несколько лет назад лыжники-фристайлисты проводили летние сборы, что можно сделать бугельный подъемник, что есть, где жить...».

Это начало статьи о первом летнем лагере, опубликованной в осеннем выпуске ВМ за 1996 год. Именно в том году было положено начало для развития выездных и тренировочных лагерей.

Конец катального сезона 1996 года мы с Виталиком Михайловым проводили на Эльбрусе. 19 мая мы сидели на станции «Кругозор» и пили глинтвейн, собираясь скатиться еще разок и спускаться вниз — на следующий день надо было ехать домой. Над снежным Эльбрусом не было ни единого облака, даже намека на плохую погоду. Это означало, что началось лето. Нам очень не хотелось прощаться со снегом, и мы разговаривали о том, что в Европе и Америке существуют летние лагеря и большинство сюжетов в западных видеофильмах сняты именно летом, потому что тепло, много солнца и снег мягкий. В один миг, переглянувшись, мы поняли, о чем думает каждый из нас. Идея стала развиваться, и к вечеру мы уже решили попробовать сделать нечто подобное у нас на Эльбрусе будущим летом.

Поездка домой уже не так расстраивала нас, потому что надо было продумывать и просчитывать проект и попробовать найти спонсоров.

1997

Удивительно, но первый блин комом не оказался, и все получилось, как мы хотели. Спонсорами первого российского летнего сноуборд-лагеря были O’Neill, магазин «Драйв», Nitro Snowboards и Burton. Приехав на место, мы отдали водителю ратрака план расположения фигур на горе и чертежи на каждую фигуру. Два дня мы с ним тряслись в ратраке, и мне пришлось объяснять все: от «для чего нам все это надо» до «куда скидывать снег из ковша».

Встречая своих друзей, ратратчик на время отлучался, а когда он появлялся вновь, мне приходилось объяснять все заново. Он отвечал с акцентом: «Что ты меня учишь, я знаю, что нужно делать»... и делал все наоборот. Это сильно раздражало. И все-таки через пять дней у нас был парк из шести фигур, а еще через день — бугельный подъемник вдоль него, причем абсолютно бесплатный для участников. После шести дней упорной работы языком и лопатами можно было вздохнуть полной грудью и начать расслабляться.

Пятого июля наш автобус встретил всех участников в аэропорту Минводы, а вечером в кафе возле «Чегета» состоялось небольшое открытие лагеря. На следующий день я наблюдал обезумевших от горного воздуха и недостатка кислорода «отдыхающих», которые с непривычной одышкой расселялись в бочки и пытались покататься.

Через некоторое время, когда закончилась «белая горячка» и все освоились, жизнь потекла в привычном для гор ритме: жили в бочках, катались, загорали, а вечерами ходили друг к другу в гости.

Утро начиналось с того, что кто-то раскочегаривал свой примус. От этих звуков мог проснуться даже мертвый, но только не Виталик Михайлов. Приведя себя в порядок после вчерашнего обсуждения ситуации со сноубордингом в России и слегка перекусив, уже одетый и с бугелем, торчащим из кармана, я заходил к нему в бочку со словами: «Слушай, ты, фотограф, сколько можно?». В то время слово фотограф имело к нему косвенное отношение, так как он был не фотографом, а организатором.

Фотоаппарат он брал у Наташки Лапиной, и вся фотосессия была для него дебютным выступлением. После четвертого моего обращения Виталик, приложив громадные усилия, поворачивал ко мне свое загорелое, с узкими прорезями глаз лицо организатора летнего лагеря. Он не мог сказать ни слова, но на его физиономии без труда можно было прочесть: «Как ты меня достал, Перестрелка. Я лег спать на рассвете и долго не мог заснуть, потому, что Тойво жутко храпел. А ты меня заставляешь брать лопату и идти на гору. Лучше бы кофе принес».

Время в лагере двигалось медленно, но однажды и оно приблизилось к концу. Все прелести лагеря обычно начинаешь ценить тогда, когда до отъезда остается совсем немного и ты понимаешь, что скоро, выйдя утром на улицу, увидишь уже не снежные вершины гор, а заводскую трубу или подъемный кран. И останутся только воспоминания о том, как было приятно чувствовать атмосферу свободы, беззаботности, всеобщего и спортивного счастья.

Через три недели, выучив и попробовав любимые трюки, отсняв фото- и видеоматериал, мы улетели домой — писать статьи и пытаться их опубликовать, что было весьма непросто в то время.

Через некоторое время вышли наши материалы, и многие начали меня спрашивать: «Будет ли лагерь на следующий год? Если будет, то когда?». К сожалению, официального лагеря следующим летом не было, и жаждущие снега и фристайльного сноубординга отправились туда дикарем со своими лопатами и планами. Узнав об этом, я понял, что процесс пошел и он необратим. Даже если никто не будет ничего организовывать, люди летом поедут в горы, как на море. Причем не просто отдохнуть, а учиться кататься и повышать свой профессиональный уровень.

С первого лагеря прошло много времени, но официальных массовых выездов больше не было. Все катались в разное время и в разных местах, обмениваясь впечатлениями по телефону или при встречах на вечеринках. В общем, ни на других посмотреть, ни себя показать.

И тогда, за полтора месяца до наступления нового, 1998 года, возникла идея о зимнем лагере. Это произошло, когда мы с Юрой Колобовым сидели в его кабинете и думали, как отметить день рождения Burton Snowboards. Хотелось сделать из этого что-то полезное для народа и в тоже время рекламное. От мыслей разыграть доски на вечеринке или подарить их ведущим райдерам мы пришли к тому, что хорошо бы сделать трамплин и устроить соревнования, а точнее, построить сноуборд-парк в Домбае и сделать зимний лагерь с тестами новых досок, соревнованиями любителей, и вечерними развлекухами. Идея лагерей обрела второе дыхание.

Читать материал о лагере-1998.

Зимний лагерь 1998 года состоялся и был замечателен тем, что его посетили не только райдеры, но и пресса с телевидением. Это было довольно важно на том этапе развития. В один из солнечных дней были организованы показательные выступления про-райдеров. Митя Таракан первый раз жизни сделал 720 indy и был безумно горд этим, Рома Акробат, естественно, покорил сердца зрителей своим коронным в то время сальто с прогибом, а Петр Ястребков выиграл любительские соревнования и вскоре стал прорайдером. Все были в восторге, особенно сами райдеры. Были, конечно, и недостатки, например, отсутствие музыки на горе, но это мы учли в следующий раз. Хочется сказать, что это был один из лучших сноубордических лагерей за всю историю. Самое главное — это было своевременно и актуально.

Лето 1998 года не ознаменовалось глобальными сноубордическими мероприятиями. Мы просто собрались и поехали на Эльбрус дикарями. Целью поездки было отдохнуть от работы, протестировать новые доски и отснять фотоматериал. Все фигуры, с которых мы прыгали, были построены на наши собственные деньги, которые мы заплатили ратратчику. Как райдер, могу сказать, что в таких выездах тоже есть свои прелести: не ждешь очереди на старт, никто не мешает сосредоточиться и не надо делать шоу, разучивай трюки и падай, сколько хочешь. Одним словом, «сам себе режиссер».

Осенью 1998-го все опять начали спрашивать, когда будет очередной лагерь в Домбае. Таких вопросов было очень много, и мы никак не могли расстроить всех жаждущих. «Мы» — это я и Юра Колобов, я был тогда организатором, а Юра — спонсором. Тот год выдался тяжелым, и мы не знали, что будет дальше.

Естественно, экономический кризис отразился и на дистрибьюторах спортивного оборудования — потенциальных спонсорах зимнего Домбайского лагеря 1999 года. Тем не менее мы взялись его организовывать. Бюджет был небольшой, и нам предстояло сделать чудо. Для совершения этого чуда требовались дополнительные руки и головы. Головами были тот же Виталий Михайлов (он занимался постройкой парка) и президент Российской ассоциации сноуборда Алексей Январев (он же Органайзер, он отвечал за проведение соревнований), а руками была рабочая команда из некоторых московских сноубордистов, жаждущих белого снега. В этом лагере не всё оказалось так гладко, как планировалось, и в основном из-за погоды.

Зато с культурной программой все было в порядке. Мы привезли с собой свой генератор и музыкальную аппаратуру с вертушками для диджеев. Несколько вечеров в нижнем баре и на горе во время соревнований играл DJ Ladjak. Было очень приятно получать поддержку местного населения. Они предоставили нам всевозможные призы и абонементы на канатную дорогу. Это было мое последнее участие в организации лагерей: я очень устал и хотел кататься сам.

1999

Следующий лагерь организовала Российская ассоциация сноуборда летом 1999 года на Эльбрусе. Там не было рекламных баннеров и спонсоров, зато были солнце, веселье и все те люди, кому интересен сноуборд. Продав кое-что из своей серфовой матчасти, Алексей Январев взялся за организацию этого мероприятия. С тех пор Органайзер сам садится в ратрак и строит то, о чем не приходится безумно долго объяснять водителям маршрута «Гара-Баши — Приют Одиннадцати».

Вскоре ассоциация стала федерацией, и все последующие мероприятия проектировал сам ее президент — Алексей Январев. После кризиса стало довольно трудно организовывать соревнования и лагеря на высоком уровне. Сноубордические спонсоры не могли обеспечить достаточного финансирования, и Алексею иногда приходилось тратить свои деньги, чтобы все получилось. Тем не менее у президента федерации руки не опустились, и он по-прежнему занимается этим великим делом — развитием сноуборда, что ему огромное спасибо.

С тех пор прошло еще шесть лагерей.

Зимний сноуборд-лагерь в Абзаково с 1 по 10 февраля 2000 года

Горы Уральского региона в то время были не изведаны столичными сноубордистами, и все хотели поехать и посмотреть, что это за таинственный лыжный курорт Магнитогорского металлургического комбината. Оказалось, что это курорт европейского уровня с хорошими ратраками и склонами, выглаженными как шоссе.

Интересным событием этого лагеря стала встреча райдеров из всех регионов страны, это был своего рода джем-сейшн. Все знакомились, общались, катались вместе, демонстрируя друг другу новые трюки, заготовленные летом.

Весенний лагерь «НеОлимпийские игры в Домбае» с 1 по 10 апреля 2000 года

Можно сказать, что это было спонтанное событие: до последнего момента никто не знал, состоится ли лагерь. Тем не менее туда поехало довольно много народу. Ведь даже если бы лагеря не было, то в горах весной все равно очень хорошо. Но, как известно, все, что начинается спонтанно, обычно проходит хорошо. Так было и в этот раз. Построили одну большую пирамиду с разными заездами, и все катались только на ней. Судя по фотографиям, сделанным в этом лагере, вылеты с этой пирамиды были самыми амплитудными за всю историю. Особенно в вылетах отличились два Михаила — Навалихин и Кузьменков.

Летний сноуборд-лагерь на Эльбрусе O’Neill Snowboard Camp в июне 2000 года

Этот лагерь уже был похож на большое и массовое мероприятие. Появилось много новых людей, рекламных баннеров и палаток, в которых можно было взять сноуборды для тестов. Возле бочек играла музыка, и настроение было совсем не сноубордическое, а скорее пляжное. В соревнованиях на лучший трюк на большом трамплине отличились молодой райдер Юра Гаврилов и очень молодой Виктор Теймуров. Двенадцатилетний Витя сделал 720 на трамплине, где прыгали все профессионалы!

Сноуборд-лагерь в Абзаково с 1 по 10 февраля 2001 года

Зимний сноуборд-лагерь в Абзаково стал традиционным. В этом году во время лагеря прошли еще и соревнования по слоупстайлу и бордеркроссу. В дни проведения лагеря было невыносимо холодно. Трудно приходилось не только райдерам, но и организаторам. Тем не менее на горе всех подбадривала музыка и хороший трамплин. Лагерь стал чисто спортивным мероприятием. К сожалению, не было культурной программы, и после 9 часов вечера негде было не только повеселиться, но и просто поесть.

Forum Snowboard Camp в Домбае весной 2001 года

Этот лагерь был интересен любителям фристайла. Для них были созданы особенно хорошие условия. За расположение фигур сноуборд-парка отвечал Виталий Михайлов. Парк состоял из четырех действующих фигур, идущих друг за другом, рядом был кресельный подъемник. Поднимаясь на подъемнике, мы с интересом наблюдали, как прыгают райдеры. К сожалению, солнечных дней оказалось совсем немного. Большую часть времени стояла пасмурная погода, местами с дождем. Но если катание было испорчено погодой, то культурная программа заставляла забыть все невзгоды.

Над этим работали Андрей Пирумов и диджей Зорькин. В этом лагере побывал кумир молодежи из Хабаровска Миха Афанасьев (в народе Апон). Ему было все равно, на сколько лететь — на 5 метров или на 20, его бэкфлип бэксайд и грэб выглядели устрашающе даже для именитых столичных райдеров.

Летом 2001 года сноубордический лагерь прошел на Эльбрусе. Не потому, что там медом намазано, а потому, что это единственное место, где лежит снег и есть хоть какая-то цивилизация. Как бы организаторы ни хотели сделать все круто и интересно, все это может потерять смысл, если, например, у ратрака сломается гусеница или водитель вдруг решит остаться внизу.

К сожалению, от этого зависит судьба любого горного мероприятия. Из-за таких организационных неурядиц начало летнего лагеря было отодвинуто, и его пришлось проводить очень быстро. Правда, те, кто приехал за снегом и катанием, его получили, задержавшись на несколько дней. А те, кто приехал отдохнуть и расслабиться, получили большую дозу культурного отдыха на вечерних дискотеках. В результате все уехали счастливыми.

***
История сноуборд-лагерей развивается под девизом: «Если гора не идет к Магомету, то Магомет не обломается». Хорошо, что эта идея не умерла, что есть люди, которые приняли эстафету первого лагеря. С того времени популярность сноубордических мероприятий сильно возросла, это видно по количеству приезжающих райдеров и уровню подготовки сноуборд-парка.

Но вообще, все должно прийти к тому, что хозяева курортов поймут: лагеря выгодны для них. Ведь сноубордисты — это потенциальные клиенты не организаторов лагеря, а самого курорта. И чем лучше будут условия на этом курорте, тем чаще сноубордисты будут туда приезжать.

Лагерь — это хорошая тренировочная база, совмещенная с курортным отдыхом, где одновременно можно ходить купаться на реку и кататься на сноуборде. К тому же большинство новых трюков райдеры разучивают именно летом, на мягком снегу. А красивые загорелые девчонки, которые приезжают в лагерь отдохнуть и встать на доску, только подбадривают их.

Строительство сноуборд-парка связано с горной техникой, подъемниками, ратраками и их водителями, и это всегда создает массу проблем. На мой взгляд, проще научить одного ратратчика кататься на сноуборде (и тогда он сам будет ездить в лагеря и качественно строить), чем объяснять всем до посинения, как надо сделать транзит или вылет на трамплине. Еще мне кажется, пребывание в лагере не должно быть ограничено какой-то официальной программой, пусть будет возможность покататься, пока снег не растает.

Поверьте, это все в ближайшем будущем. А сейчас мы стоим на пороге нового сноубордического сезона, ведь сноуборд — все-таки зимний вид спорта.

Годы: 2001

Издание: «Вертикальный мир»

Автор: Андрей Лавров

Фото: Виталий Михайлов

Фото: Наталья Лапина

Курорт: Приэльбрусье

Курорт: Домбай