Один хороший день в Приэльбрусье
Горы, солнце, свежая целина, хорошая компания — что еще надо для счастья? Сейчас — больше ничего.
Журнал: «Вертикальный мир» № 7, 1998 год
Текст: Артем Зубков
Фото: Андрей Каменев
Бывает так, что один хороший день делает весь отдых незабываемым. Согласны? Тогда слушайте.
Все, приехавшие на неделю раньше, ходили с обгоревшими носами и физиономиями. Все склоны были раскатаны, и глядя на эти разбитые бугры, трудно было поверить в легенды о падавшем когда-то снеге.
Душа искала свежести...
И лишь облака, неожиданно зависшие над Донгуз-Оруном и Накрой, внушали одновременно надежду и опасение. Опасения сбылись первыми (вместе с пришедшей оттепелью), и из низких облаков вместо желанных пушистых хлопьев шел мокрый снег — почти дождь.
Речки и ручьи взбухли, и раскатанные снежные мостики проплывали мимо Поляны нарзанов к Тегенекли и далее… Очертания гор с трудом угадывались в разрывах тумана облаков.
Наутро опасения сменились надеждой. Теперь это уже был настоящий снег, хлопьями валивший на баксанские ели, и с них — за шиворот зазевавшимся туристам. Иногда снег ослабевал или переставал совсем, и тогда «целинные люди» выходили из гостиницы, жадно втягивали носом запах свежего снега, щупали его рукой, перекатывали с ладони на ладонь, смотрели — много ли выпало?
Так продолжалось два дня, а на третий, ближе к обеду, облачный занавес слегка раздвинулся, приоткрыв зрителям великолепие декораций будущего спектакля, и закрылся опять.
Последние горсти снега были брошены вечером, последние широкие мазки вечерних лавин были положены на белый грунт Баксанского холста. «Целинные люди» выходили на балкон и, видя звезды, все ярче и ярче разгорающиеся в разрывах облаков, заговорщически перешептывались.
Важно было попасть на самые ранние кресла на Чегет, чтобы проложить первые следы по нетронутой целине — раз, другой, а потом уйти «на севера», куда мало кто рискнет сунуться. Все охотники за целиной были известны, в их глазах мерцал огонь тайного знания, и каждый думал про другого: «Ага, я-то знаю, что у тебя на уме...».
Утром остатки облаков еще отчаянно цеплялись за острые зубья Ушбы и Шхельды, но было ясно, что нужный день настал. Подъемник скрипнул и тронулся, и снег, лопаясь, падал с троса вниз длинными кусками.
... На середине нашего пути к «Аю» первые сноубордеры уже резали дуги в целине под нами. Верхнюю очередь еще откапывали из-под снега, и ни на второй, ни на третий подъем она еще не работала. Зато солнце стало пригревать, и снег становился уже заметно влажным.
Исмаил стал натягивать загородку, отрезая путь к опасным «северам», но мы еще успели, пользуясь личным знакомством и сославшись на необходимость съемки. Все было без обмана — наш самолет действительно улетал завтра. Но и Исмаил был прав — в нижнем кулуаре, почти перед самым выкатом в долину, мокрая лавина с шипением ушла из-под лыж французского фотографа Филиппа.
С Чегета пора было валить, тем более, что на Эльбрусе нас ждал Толя Карлов. Толя Карлов — один из тех немногих, кто знает склоны Эльбруса, как свои пять. И он обещал показать нам пару внетрассовых спусков с «Приюта 11».
... «Азау», «Кругозор», «Мир», ратрак, «Приют»… Уф... Здесь ветрено. Напротив — ГКХ, Главный Кавказский хребет во всем своем Бшедухско-Чатынско-Шхельдинско-Ушбинском, Донгуз-Орун-Чегет-Кара-Башинском великолепии.
Под нами — поля Эльбруса, над нами — его вершины. Решаем, что нам сначала — направо, туда, где черный зуб Далара маячит вдали.
Самый длинный и интересный спуск — там. А если налево?... Нет, налево во второй раз, как раз спустимся к Терсколу. Итак, направо. Наш путь то пробирается сквозь хаос темных лавовых выходов с нависающими шапками голубого льда, то выскакивает на бескрайние заснеженные поля, где можно раскатиться вволю.
Толя уверенно лидирует, прокладывая путь для всей нашей кавалькады. «Вертикальный» Виталик в любимом оранжевом костюме Vuarnet плывет в снежной целине, разбрасывая шлейфы снега по обе стороны своих отточенных поворотов.
«Летучий Макс» не пропускает ни одного хорошего надува. Видимо, ему нравится проводить время в воздухе, хотя не всякий взлет заканчивается плавной посадкой.
Каменев, как всегда, работает — снимать так снимать, пока есть погода. Последний день, как никак.
Что касается меня, то я просто получаю удовольствие. Горы, солнце, свежая целина, хорошая компания — что еще надо для счастья? Сейчас — больше ничего.
Даже то, что мы не успеем спуститься еще один раз, уже не сможет омрачить наше путешествие. День уже сложился удачно. Один хороший день в Приэльбрусье.
Журнал: «Вертикальный мир» № 7, 1998 год
Текст: Артем Зубков
Фото: Андрей Каменев
Бывает так, что один хороший день делает весь отдых незабываемым. Согласны? Тогда слушайте.
Все, приехавшие на неделю раньше, ходили с обгоревшими носами и физиономиями. Все склоны были раскатаны, и глядя на эти разбитые бугры, трудно было поверить в легенды о падавшем когда-то снеге.
Душа искала свежести...
И лишь облака, неожиданно зависшие над Донгуз-Оруном и Накрой, внушали одновременно надежду и опасение. Опасения сбылись первыми (вместе с пришедшей оттепелью), и из низких облаков вместо желанных пушистых хлопьев шел мокрый снег — почти дождь.
Речки и ручьи взбухли, и раскатанные снежные мостики проплывали мимо Поляны нарзанов к Тегенекли и далее… Очертания гор с трудом угадывались в разрывах тумана облаков.
Наутро опасения сменились надеждой. Теперь это уже был настоящий снег, хлопьями валивший на баксанские ели, и с них — за шиворот зазевавшимся туристам. Иногда снег ослабевал или переставал совсем, и тогда «целинные люди» выходили из гостиницы, жадно втягивали носом запах свежего снега, щупали его рукой, перекатывали с ладони на ладонь, смотрели — много ли выпало?
Так продолжалось два дня, а на третий, ближе к обеду, облачный занавес слегка раздвинулся, приоткрыв зрителям великолепие декораций будущего спектакля, и закрылся опять.
Последние горсти снега были брошены вечером, последние широкие мазки вечерних лавин были положены на белый грунт Баксанского холста. «Целинные люди» выходили на балкон и, видя звезды, все ярче и ярче разгорающиеся в разрывах облаков, заговорщически перешептывались.
Важно было попасть на самые ранние кресла на Чегет, чтобы проложить первые следы по нетронутой целине — раз, другой, а потом уйти «на севера», куда мало кто рискнет сунуться. Все охотники за целиной были известны, в их глазах мерцал огонь тайного знания, и каждый думал про другого: «Ага, я-то знаю, что у тебя на уме...».
Утром остатки облаков еще отчаянно цеплялись за острые зубья Ушбы и Шхельды, но было ясно, что нужный день настал. Подъемник скрипнул и тронулся, и снег, лопаясь, падал с троса вниз длинными кусками.
... На середине нашего пути к «Аю» первые сноубордеры уже резали дуги в целине под нами. Верхнюю очередь еще откапывали из-под снега, и ни на второй, ни на третий подъем она еще не работала. Зато солнце стало пригревать, и снег становился уже заметно влажным.
Исмаил стал натягивать загородку, отрезая путь к опасным «северам», но мы еще успели, пользуясь личным знакомством и сославшись на необходимость съемки. Все было без обмана — наш самолет действительно улетал завтра. Но и Исмаил был прав — в нижнем кулуаре, почти перед самым выкатом в долину, мокрая лавина с шипением ушла из-под лыж французского фотографа Филиппа.
С Чегета пора было валить, тем более, что на Эльбрусе нас ждал Толя Карлов. Толя Карлов — один из тех немногих, кто знает склоны Эльбруса, как свои пять. И он обещал показать нам пару внетрассовых спусков с «Приюта 11».
... «Азау», «Кругозор», «Мир», ратрак, «Приют»… Уф... Здесь ветрено. Напротив — ГКХ, Главный Кавказский хребет во всем своем Бшедухско-Чатынско-Шхельдинско-Ушбинском, Донгуз-Орун-Чегет-Кара-Башинском великолепии.
Под нами — поля Эльбруса, над нами — его вершины. Решаем, что нам сначала — направо, туда, где черный зуб Далара маячит вдали.
Самый длинный и интересный спуск — там. А если налево?... Нет, налево во второй раз, как раз спустимся к Терсколу. Итак, направо. Наш путь то пробирается сквозь хаос темных лавовых выходов с нависающими шапками голубого льда, то выскакивает на бескрайние заснеженные поля, где можно раскатиться вволю.
Толя уверенно лидирует, прокладывая путь для всей нашей кавалькады. «Вертикальный» Виталик в любимом оранжевом костюме Vuarnet плывет в снежной целине, разбрасывая шлейфы снега по обе стороны своих отточенных поворотов.
«Летучий Макс» не пропускает ни одного хорошего надува. Видимо, ему нравится проводить время в воздухе, хотя не всякий взлет заканчивается плавной посадкой.
Каменев, как всегда, работает — снимать так снимать, пока есть погода. Последний день, как никак.
Что касается меня, то я просто получаю удовольствие. Горы, солнце, свежая целина, хорошая компания — что еще надо для счастья? Сейчас — больше ничего.
Даже то, что мы не успеем спуститься еще один раз, уже не сможет омрачить наше путешествие. День уже сложился удачно. Один хороший день в Приэльбрусье.
Автор: Артем Зубков
Фото: Андрей Каменев
Издание: «Вертикальный мир»
Годы: 1998
Курорт: Приэльбрусье