Упорный мужчина Александр Войцеховский

Александр Войцеховский: я могу три часа подряд бегать на перилах туда-обратно, пока не сделаю трюк, и у меня хватает на него сил.

Журнал: SKI PASS № 2/12, 2008 год
Текст: Елена Гусева
Фото: Дима Гущин

Мы встретились с Александром Войцеховским, потому что он хороший человек, который занимается делом. При том, что он только недавно достиг международного совершеннолетия, мужчина это зрелый, умеющий прекрасно рулить «взрослыми» процессами.

— Ты любишь город вообще и Петербург в частности? И за что?
— Это смотря в какое время. Когда я еду на своей машине, и хорошая погода, и когда я катаюсь, я люблю город. А вот когда грязь, пробки, чернь, темнота и слякоть — это ужасно. Так что на данный момент я его ненавижу, потому что уже какой месяц плохая погода, и я не могу кататься на сто процентов.

Люблю Петербург из-за друзей, родителей, архитектура нравится, но не вся. Очень люблю пригород. У нас спокойно и нет пробок таких, как в Москве. Еще метро мне нравится, по сравнению с московским, здесь весело очень все проходит. Мне нравится гулять, проводить время ночью в клубах. Это мой город, в котором я живу, и я не собираюсь никуда отсюда уезжать.

— А что еще связывает тебя с твоим городом, какая часть его жизни тебе близка?
— Ну, есть один клуб, в котором мы тусуемся, но слишком примитивно говорить, что моя жизнь проходит в этом клубе. Нет, я — студент, учусь в Государственном Санкт-Петербургском университете на психолога. Меня с этим многое связывает. Я пока не полностью отдаюсь этой области, но надеюсь, что все получится, и я
разовьюсь здесь до какого-то уровня. Это тоже придает мне желания оставаться в Питере.

— А как ты будешь использовать психологию в дальнейшем?
— Она мне поможет. Я все завязываю на катании, раз в этой сфере уже чего-то достиг, то это логично. Мне хочется развиваться, не просто кататься. Хочу использовать психологию в продвижении, в рекламе, то есть, в своей области.

— Любишь горы?
— Люблю. Но нет возможности любить их в той мере, в какой хотелось бы. Пока по разным причинам, связанным со спонсорами, не получается полностью воплотить мечту — поделить время на две части: на катание в стрите, в городе по перилам, и на катание в горах. Это очень интересно для меня, неизведанно. Но, поскольку с брендом LMA случилась печальная история, не попадаю я в горы, похоже. А так, горы — это для меня очень привлекательно.

— А с точки зрения жизни?
— Хотелось бы жить в городе рядом с горами, чтобы совмещать и то, и другое.

— Если бы ты мог построить город, идеальный для тебя, какой бы он был?
— Я был один раз в Майрхофене, вот там — идеальные горы. Именно этими горами я бы окружил свой город. А сам город я бы сделал, наверное, как Хельсинки. Для съемок — идеальный: чистый, много интересных мест, перегибов. И с точки зрения жизни — по любому, Хельсинки. Потому что он очень спокойный, там никто никуда не торопится, все очень размеренно. Но, в то же время, по ночам очень весело. Две такие противоположности жизни. Не как, например, в Москве или в Петербурге, где темп жизни очень высокий, все бегают, все расписано, все в движении нереальном каком-то. В общем, да, Хельсинки. Там есть все, что мне нужно.

— А переехать туда не хочешь?
— Нет. Я родился в России, и тут дело даже не в том, что я патриот или не патриот. Меня многое раздражает в России: неустроенность, как все неправильно воспринимают друг друга. Но я здесь родился, здесь мои близкие.

— А как правильно воспринимать друг друга?
— Ну, я имел в виду, что люди часто не понимают, чего ты донести до них хочешь, и воспринимают все в штыки. Они не хотят задуматься, что твои предложения, идеи могут быть интересны, не могут выйти за рамки, перестать двигаться в русле стандартных тенденций, как по рельсам, совсем не хотят сделать шаг в сторону.

— Какую идею тебе хочется реализовать, но не получается? И кто эти люди, о которых ты говоришь?
— У меня много идей, но одна из них — это наш со сноубордистом Юрой Рудчиком проект Snowflakes. Мы делаем интернет-издание, в котором хотим показывать людям процесс катания в истинном свете, таким, какой он есть, не так, как обычно все его видят — все чисто и красиво, — а со всеми сложностями. Мы ищем для него спонсора, и вот тут-то все и начинается. Журнал реально смотрят десять тысяч человек, а люди пока вкладывают деньги в какие-то безумные проекты, где зрителей всего человек 50, причем большая часть из них — друзья тех, кто катается. Денег там, я думаю, в тысячу раз больше, чем мы просим за наш журнал. Вот так.

— Опиши одним предложением?
— Это сложно. На данный момент я бы сказал так, наверное: «Я — Александр Войцеховский, готов к взаимовыгодному сотрудничеству». Вот так. (Смеется.)

— Почему ты стал кататься на лыжах, а не на сноуборде?
— Здесь та же свобода, что и на сноуборде, но мне ближе лыжи, так как я все детство провел на беговых, к ним меня приобщил папа. Благодаря этому у меня и физическая форма хорошая, и выносливость. Я могу три часа подряд бегать на перилах туда-обратно, пока не сделаю трюк, и у меня хватает на него сил. И это мне — большой бонус перед теми ребятами, которые не занимались спортом. Сноуборд — это тоже и круто, и свободно. Но даже хорошо, что он более развит, чем ньюскул, потому что легче развиваться впоследствии.

— А как сейчас родители относятся к тому, чем ты занимаешься?
— Раньше они воспринимали это не очень серьезно, а сейчас всё более или менее наладилось. Мама мне помогает, как может, морально. И папа, он — менеджер и пытается помочь, и самое главное — это не то, что в итоге выходит, а желание. Им все нравится.

— Какие у тебя планы на год?
— В настоящий момент я сижу в Москве. Через два дня у меня кончается сессия в университете, и начинается катание. Я уже, можно сказать, одной ногой либо на Камчатке, либо в Карпатах — еще не решилось. Это будет первая поездка, и потом все понесется. Надеюсь, в этом году все будет еще более насыщенно, чем в прошлом. Вообще, хочу посетить много городов, опять же Хельсинки, с упором на катание в городе. Кроме того, развиться и до гор доехать.

А еще у меня есть такая важная цель в этом году— наладить хорошую работу с теми людьми, которые тоже хотят со мной работать, а не с ребятами, думающими только о том, как поставить лыжи правильно в магазине, чтобы их купил какой-то человек. Меня не прельщают утопичные и не конкретные идеи, я хочу работать с теми, кто тоже этого хочет. Реально.

— А что касается соревнований?
— Я буду участвовать во всех соревнованиях, которые покажутся мне значимыми, и будут хорошо организованы, как, например, на Лыжном салоне в Москве. Здесь были правильные фигуры, что бывает очень редко. Я не буду приезжать на всякие примитивные и смешные соревнования, где тебя просто за какую-то кепку просят долбануть что-то. С нашей зимой вообще ничего не понятно. Соревнования постоянно откладываются, переносятся, и по сноуборду тоже. Вообще, сейчас я делаю упор не на соревнования, а на свой уровень катания. Соревнования — это часто неоправданный риск.

— К чему вообще ты хочешь прийти в ньюскуле?
— У меня есть пара кумиров, это Джастин Бени и Марк Монтойя. Эти люди для меня — воплощение того, кем я хотел бы быть. Они достигли не только успехов в катании, но сумели совмещать его с жизнью, они выпускают свои вещи, бренды, фильмы. Они делают то, что им нравится, но при этом они не обламываются по поводу денег. Они реально делают дело.

— Каково состояние ньюскула в России?
— Не знаю, я не люблю смотреть на кого-то, думать, чего не хватает, потому что это уже так избито... А организуется все у нас очень гнило. Ты пытаешься повысить уровень, который есть, а отдельные личности его тормозят. До такой степени, что можно вообще ничего не делать.

— Как-то можно это исправить?
— Ну, уволить этих личностей…

— Это конкретные люди, которые мешают?
— Да, конечно.

— Ты можешь их назвать
— Нееет, не могу, к сожалению. Как-нибудь назову, когда закончу кататься.

— В какой стране все хорошо с ньюскулом?
— В Америке.

— Тебе бы хотелось поехать туда?
— Мой уровень хорош, относительно здешних ребят. Каков он будет на фоне уровня катания в Америке, я не знаю. Надо много достичь, чтобы быть там на том же уровне, на каком я здесь. Здесь невозможно дальше развиваться, а в Америке надо очень сильно работать, чтобы быть на высоте.

— Ну так не хотелось бы поехать туда, чтобы прогрессировать, развиваться?
— Да, хотелось бы, конечно. Это было бы круто.

— Есть ли трюки, к которым ты стремишься?
— Нет, когда я катаюсь, я прохожу все трюки: от самого простого до самого сложного, который на данном трамплине или перилах можно сделать.

— Есть любимые трюки?
— Мне нравится 540. Очень нравится городское катание.

— Нравится потому, что именно в городе? Если аналогичные: конструкции стоят посреди горы, это уже не то?
— Да, на горе все слишком просто. Там бесконечное количество ходов, свет горит, и ты приходишь и катаешься, а в городе ты ставишь генератор, мутишь сам свет, подключаешь вспышки, ты строишь трамплин. Много проблем и трудностей, которые надо преодолеть, но много радости, когда все удается. Трюк в парке не сравним с трюком в городе.

— А летом что делаешь?
— Летом катаюсь на роликах, отдыхаю. С этого лета запускаю новый проект, подобный зимнему, интернет-журнал, только о скейтборде и роликах. Это тайный план. (Смеется.) Я раньше много катался на роликах, но просто на любительском уровне.

— А как в ньюскул пришел? Что стало толчком?
— Я долго катался на блейдах, и один мой новый друг рассказал, что есть такая крутая тема — лыжи, и он может мне их продать. Я решил купить. То есть совершенно случайно. Если бы не этот человек, я так бы и катался на блейдах и на роликах тупо, и больше ничего.

— Помнишь самый страшный момент?
— Самый страшный случай был весьма давно, когда я только начинал кататься. Мне предстояло прыгать с очень большого трамплина, это было в «Золотой долине» в Петербурге. Мне было очень сложно, потому что я не умел этого делать, у меня тряслись коленки. Это самый страшный момент за всю историю моего катания. Но я все-таки прыгнул, упал, но все благополучно закончилось.

— Твоя девушка тоже занимается ньюскулом?
— Нет, и не будет. Мне кажется, что это ни к чему просто.

— У тебя есть друзья, которые не понимают ньюскула и не интересуются им?
— Мои университетские знакомые. Хорошо дружить с разными людьми, чтобы все-таки общение разноплановое было.

— В спорту у тебя кумиры есть, а есть ли в жизни образцы, с которыми ты себя соотносишь?
— Нет, ни с кем.

— Что любишь?
— Я много всего люблю. Люблю, когда встречаюсь с друзьями, люблю, когда мне рады, люблю нормально отдохнуть, люблю леденцы, много чего. Сладкую вату. Вот так.

— А кино?
— Я люблю посмотреть, но это не значит, что это мое хобби, просто так. Я много фильмов не смотрел, это, наверное, стыдно.

— Какую музыку слушаешь?
— Мне нравится слушать много всякой разной музыки. Главное, чтобы она была хорошая. Но в основном хип-хоп. Както так уж заведено, что я слушаю именно его. (Смеется.)

— А что не любишь?
— Не люблю бессмысленных занятий и действий, не люблю людей, которые эти действия совершают и не пытаются отойти от беготни и пустых дел, не люблю, когда не получается хорошо покататься или сделать дело до конца. Не люблю, когда ситуация зависит не от меня, а от другого человека, а он меня подставляет. Мне это очень не нравится. Вот так.

— Что делаешь дома?
— Все свелось к тому, что я сижу в интернете. Это всеобщая болезнь, которой все болеют, и я не исключение. Пришел домой, и даже не думаешь о том, что надо что-то съесть, а сначала включаешь кнопку запуска компьютера, а потом уже приступаешь ко всем прочим делам. Прежде всего, я захожу на сайт Last.fm, всем его советую, очень хороший. Ты вводишь название своей группы любимой, тебе выдаются похожие по стилю треки, и ты слушаешь это бесконечное радио.

— Если бы ты не стал заниматься ньюскулом, то чем?
— Сноубордом. Потому что это тоже очень круто.

— А если не сноуборд? Какие вообще могли бы быть альтернативы в жизни?
— Тогда я бы, мне кажется, стал предпринимателем. Люблю, когда что-то рулишь, настоящее дело делаешь. Мне кажется, круто что-то такое придумать, свое, на чем заработать. Здесь очень много вариантов, мне кажется. Хочу, чтобы вся моя жизнь складывалась настолько, насколько я наработаю. То есть, чтобы за все воздавалось по заслугам. Если я хорошо работаю, чтобы это отзывалось. Если лентяйничаю — то наоборот. Очень хочу, чтобы не было так, что я хорошо работаю, а ничего не получаю.

— Что пожелаешь начинающим?
— Побольше терпения и упорства, если они хотят чего-то достичь.